— Сегодня к ночи ждите боевой приказ начдива, — предупредил Петерсон. — Он сейчас у Ленина. Докладывает обстановку и план ликвидации мятежа. Распорядитесь усилить караулы. Как только получите приказ, всех поднять по боевой тревоге и немедленно выступить. Хорошо, что из дивизиона никто не отпущен за город праздновать Янов день. Действовать решительно! Помните, что говорил Дзержинский: главное — быстрота, натиск и еще раз натиск. А сейчас — спать! Без всяких разговоров — спать, спать и спать! Когда понадобится, вас разбудят.
Петерсон ушел. Но ни Берзин, ни Янсон так и не сомкнули глаз.
Обстановка накалялась. У Покровки, Чистых прудов, Мясницких, Пречистенских и Петровских ворот, вблизи от Кремля тревожной дробью рассыпались пулеметные очереди. За Курским вокзалом поднимались столбы черного дыма. Горели какие-то склады…
2
Как только весть об убийстве Мирбаха дошла до Кремля, Ленин позвонил Дзержинскому и потребовал самого тщательного расследования. Потом он больше часа говорил по прямому проводу с советским полпредом в Берлине.
Владимир Ильич стоял у аппарата и быстро диктовал телеграфисту. То были лаконичные, решительные указания полпреду, что следует предпринять в связи с убийством Мирбаха. Диктуя, Ленин следил за каждым словом, отпечатанным на телеграфной ленте, и часто посматривал на часы, вынутые из жилетного кармана.
Время летело, а Дзержинский молчал. Еще до расследования Владимир Ильич был убежден, что убийство Мирбаха — дело рук левых эсеров. Дзержинский не только установит, где скрылись убийцы, но и выяснит ответственность Центрального Комитета левых эсеров и всей их партии за этот террористический акт.
Время бежало с непостижимой быстротой, принося новые тревожные сообщения. И в считанные секунды Ленин принимал решения.
Позвонил Петерс. Голос заместителя председателя ВЧК был глуховатым, с заметной хрипотцой, но твердым.
— Владимир Ильич! Левые эсеры арестовали Дзержинского, захватили почтамт и телеграф. Повсюду рассылают воззвания. В городе расставлены их патрули — ни пройти, ни проехать!
— Поставьте под ружье всех чекистов — и к Кремлю! — приказал Ленин. — Незаконные патрули арестовать!
— Слушаюсь, Владимир Ильич, — четко сказал Петерс.
Вскоре стало известно, что в руках левоэсеровских боевых дружин оказался весь район Покровки, Чистых прудов, Мясницких и Красных ворот и что все эти действия, связанные одной цепочкой с убийством Мирбаха, входят в план заговора, утвержденный ЦК партии левых эсеров еще 24 июня. Ленин без колебаний предложил Свердлову арестовать левых эсеров — делегатов съезда Советов прямо в Большом театре и поставить перед коммунистической фракцией съезда вопрос об экстренных мерах для подавления восстания.