Видели вы, конечно, и не раз, так или иначе выполненные панно с изображением карты Родины?.. Такое вот всем знакомое панно, только очень большое, может быть, три на шесть, а может, и чуть побольше, висело в холле гостиницы, и, как бы желая отметиться на новом месте, а заодно взглянуть на давно знакомые города, в которых когда-то жил или просто бывал, я остановился напротив, первым делом нашел Орджоникидзе, а потом поднял глаза на Эстонию, на Таллин и привычно заскользил взглядом вниз и направо…
Панно было красочным и рельефным, там, где положено быть большим городам, висели крупные, с доброй чеканкой бронзовые кругляши — каждый со своею символикою. Минск с неизменным зубром. Хлебный, пшеничный Киев… С горными пиками над высоковольтными линиями, с виноградными лозами Кавказ. Средняя Азия. Сибирь… Тут столиц уже не было, тут за бронзовый, с чеканкою, герб надо было как следует поработать, ясное дело — повкалывать. Заводы Омска. Нефтяные вышки Тюмени. Потом сразу — Новосибирск, за ним Красноярск, Иркутск.
Не было моего Новокузнецка Не было Кемерова над ним. Не было Томска.
Зато посреди бронзовых сосен и елей красовался гигантский самосвал с задранным кузовом. Под кругляшом была надпись: Максимкин Яр. Что за чудо?
Я потоптался под затмившим Кузбасс — это индустриальное-то сердце Сибири! — Максимкиным Яром и не нашел ничего лучше, как подойти к дежурному, который подремывал за высокой стойкой. «Там у вас на карте — Максимкин Яр. В Западной Сибири. Не знаете, что за город?»
Пожилой дежурный коротко спросил: «Сам откуда?»
Не захотелось говорить, что из Москвы. Не потому, что я недолго в Москве живу. Нет. Просто по духу я, знаю, не москвич. Я с Антоновки, что под Новокузнецком. Там свой дух. Поверьте, особенный.
«Я — сибиряк!»
Он скучно зевнул: «Тогда тебе лучше знать, дорогой!..»
Тоже правильно.
Утром, спустившись позавтракать, я первым делом подошел к панно и опять хорошенько вгляделся, опять съел глазами этот странный Максимкин Яр. Когда за мною заехал Алан, взял его повыше локтя, и к карте мы подошли уже вдвоем.
«И что ты хочешь этим сказать? — весело спросил Алан. — Мне, например, все ясно: Новокузнецк твой в Осетии не знают, а Максимкин Яр — вот он, пожалуйста!»
Друг тоже — посыпал соли на рану…
«Я тебя очень прошу, — сказал я. — Хоть это вовсе не по твоей части, нельзя ли выяснить, почему он попал на эту карту?..»
Алан ткнул мне в грудь раскрытой ладонью: «Ты что, серьезно?.. Не знал, что ты такой ревнивый!»
Но я его в конце концов, что называется, додавил. Ладно, пообещал Алан, так уж и быть, мол, — выясним!