Дорогие светильники выполнены в виде фей и плавают в воздухе под потолком. Слегка дрожащий свет напоминает трепет настоящих крыльев. Все отполировано и сверкает, на белой скатерти разложены блестящие приборы.
– Я распорядился, чтобы ужин подали с минуту на минуту.
Кинан Рейм распорядился. У них есть кухарка и еще какая-то прислуга – то есть я ни капли не удивлена, но все это внезапно давит сильнее, чем хотелось бы. Напоминаю себе, что у меня план минимум: держаться достойно, не давать в обиду ба, а дальше действовать по ситуации.
Мы садимся. Иден отодвигает стул перед бабушкой, потом передо мной. Его брат вместе с отцом усаживаются напротив.
– Итак, – начинает лорд-отец, когда мы вежливо приветствуем полноватую кухарку и та подает первое блюдо. – Начнем с интересного? Расскажите, как вы познакомились.
– Мы с первого курса знакомы, отец, – отвечает Рейм. – Думаю, об этом ты прекрасно осведомлен.
– А встречаться решили перед пятым. – Кинан вдруг переводит взгляд на мою ба. – Вы же тоже не слышали их историю до начала семестра?
– Келли не очень-то много мне говорит, – смущается та.
– Прямо как мой младший сын.
Поднимаю глаза на лорда. Очерчиваю взглядом строгий ворот его дорогой рубашки и темные волосы, кое-где тронутые сединой.
– Я предпочитаю разбираться со своими делами самостоятельно.
Пытаюсь вложить побольше в эти слова. Если у него есть претензии – пусть адресует их мне. Получаю холодный, пристальный взгляд в ответ. У Кинана Рейма такие же глаза, как у моего избранника: весеннее небо и черный ободок по краям.
– Похвально.
Он наливает нам вина: янтарной жидкости из красивого графина. Бабушке предлагает другое, послабее – и она, хоть и явно была намерена не отставать от молодежи, не спорит с аристократом. Йенан, как выясняется, не пьет вовсе.
То есть надираться будем втроем.
– Мы будем пить за будущее молодых? – пытается улыбнуться ба.
– Давайте для начала за знакомство.
Мы чокаемся бокалами и едим достаточно спокойно, к моему удивлению. Хотя Иден напряжен. Очень странно понимать, что мы разделяем чувства друг друга, что я вдруг ощущаю его лучше, чем людей вокруг. Словно наша боевая связь подает тревожные сигналы.
Но он продолжает ухаживать за мной и за бабушкой, вовсю пытается ее очаровать. Возвращает на лицо улыбку. Его брат тоже вполне вежлив. Я удивлена, потому что ни в нем, ни в его отце не заметно повадок Идена. Движения у них скорее скупые, чем надменно-ленивые, а знакомых усмешек, оскалов, шутливых жестов нет и в помине.
Словно младший сын научился всему где-то в другом месте.