— Его шея опухла, — раздался спокойный голос Поппет рядом со мной. — Яд.
— Тебе знаком этот яд? — спросил я.
— Да.
— А противоядие есть?
— Да.
Боги! Я словно вырываю зубы у курицы!
— Помоги ему!
Поппет подошла к Яношу и нанесла удар кулаком в грудь. Тело Яноша приподнялось вверх, и он закашлял.
— Поппет! Зачем ты это сделала? — спросила Лиандра.
— Огненная лилия, — услышал я Поппет. — Её экстракт жжёт словно огонь, затем, спустя одну две минуты, он вызывает остановку дыхания. И после этого его действие заканчивается. Мне нужно было просто заново стимулировать его дыхание.
— Как мило, — услышал я Вароша. — Яд и магия… действительно не особо порядочно.
— Зато эффективно, — послышался голос Зокоры.
— Точно. Мы почти выполнили его работу, — согласилась с ней Лиандра.
Мне была хорошо знакома эта нотка в голосе, она разозлилась.
— Он мёртв? — услышал я слабый голос Зиглинды.
Она пришла в себя.
— Да, — сказала Зокора.
Зиглинда издала тихий стон.
— Нет, я жив, — закашлял Янош.
— Хольгер мёртв, — объяснил Варош.
— Я всё ещё не могу поверить в то, что охотником был Хольгер, — сказал я.
— Это только показывает, насколько он был хорош, — ответила Зокора.
Она была права. До сих пор я рассматривал империю Талак, как медленного, неповоротливого Молоха, который неторопливо, но неудержимо сминал королевства и душил их массой солдат. Теперь же понял, что империя вполне способна действовать быстро и напрямую.
«Молот», где мы в первый раз встретили Хольгара, был далеко от фронта, добрых четырнадцать дней пути верхом на быстрой лошади. Император прекрасно знал о значении постоялого двора, потому что послал не только Бальтазара, но и разместил на месте агента. Вопрос, который напрашивался сам собой был таков: знает ли он и о последних событиях.
— Ригвард… он тоже был агентом? — тихо спросила Зокора.
Ригвард прибыл на постоялый двор вместе с Хольгаром; якобы даже был другом Хольгара.
— Не думаю, — сказал я. — В противном случае не стал бы заслонять вас свои телом от болта и отдавать за вас жизнь.
Я заметил, как мои ноги начали дрожать, нашёл место возле стены, закрыл глаза и стал ждать.
Тепло поднялось наверх, коснулось моих ранений.
Рану в боку перестало тянуть, а порез на лице больше не жёг. Я почувствовал невероятную усталость. Воткнул дрожащими руками насытившийся клинок в ножны и отдался темноте. Как много раз ранее, я поклялся себе, больше не использовать Искоренителя Душ, я ничего не хотел принимать в себя от Хольгара.
Но было уже поздно, я держал в руке изгоняющий меч, когда Хольгар умер. Этот меч действительно проклят.