– Это ничего, это нормально. Сегодня было слишком много событий.
Алекс осторожно сел на кровать, положил на нее одну ногу и облокотился на мягкое изголовье.
– Джейн, ты устала, перенервничала, стоит сделать передышку между тем как метелить меня подушкой и подсвечником.
Джейн хихикнула и уже спокойно села на кровать. Поджав ноги под себя, она подложила ладошку под щеку. И в это же время халат с ее плечика сполз до локтя, обнажив прикрытую ажуром грудь.
– Я была затворницей для общества, нерадивой дочерью для отца, другом для Эрика, учителем для Франсуа. Какова теперь моя роль? И чем я отличаюсь от других женщин, побывавших в этой комнате?
Алекс взял свободную руку девушки, начал осторожно гладить тыльную сторону ладони. У них было слишком мало времени, чтобы узнать друг друга лучше. Их первая встреча была нелицеприятным примером отношения к женщинам. Выходило так, что он и, не любя, мог требовать свое в постели. В целом это воспринималось многими нормально, однако для Джейн любовь была неотъемлемой частью аксиомы под названием «брак». Она понимала это интуитивно, а потому схватила подсвечник. Это был протест. Пустой страсти его жена никогда не потерпит. Для начала Алекс решил дать понять Джейн, что их положение изменилось.
– Джейн, теперь я – твоя семья, твой муж, и в нашей семье твои решения, мысли, желания будут всегда иметь равное моему мнению значение. Кроме того, ты не должна кого-либо или чего-либо бояться в своем собственном доме. В эту комнату больше никогда не зайдет другая женщина. Этот дом принадлежит только нашей семье, чужим здесь не место.
Джейн смотрела Алексу в глаза, не отрываясь, потом подвинулась к нему ближе, отдав вторую руку.
– Хорошо, мне надо привыкнуть к этому, наверное. Расскажите мне о Ролане.
Алекс закинул одну руку за голову, погрузившись в воспоминания, он рассеянно гладил ладони жены, и она щурилась от тепла, уюта, и более чем приятной ласки.
– Самюэль, так зовут на самом деле отца Ронала, был моим хорошим другом. В студенческие годы он был веселым молодым человеком, которому всякая забава казалась по плечу. Потом ему довелось влюбиться в девушку из соседней деревни. Она работала и жила в гостинице, родителей не имела, а потому постоять за нее было некому. В жестокий мир она приносила спокойствие и доброту. Самюэль заметил ее сразу. Однако его влюбленность вскоре превратилась в болезнь. В то время владелец гостиницы получал в десять раз больше, чем ему доводилось зарабатывать в месяц, лишь за то, что следил за девушкой. Влюбленный хотел, чтобы все чувства и мысли ее были сосредоточены лишь на нем. Если она улыбалась другому или говорила приветливо с постояльцем, ее ждал гнев ревнивца. Это пугало ее. В конце концов, она поняла, что не может так больше жить, и попросила у меня помощь. И я помог ей сбежать. Самюэль после этого так и не смог простить мне потерю любимой.