Так бывает, что наши разумные и просчитанные решения, железно принятые вечером, рассыпаются мелкой ржавой пылью поутру. Так случилось и с Раисой Ивановной. На работу ей было не нужно, зато надо было отыскать собачницу. Так бы она и сделала, если бы… Если бы не нашла щенка, удобно устроенного с вечера в кухне на старом одеяле, а теперь свернувшегося в крошечный комок на голом полу у её изголовья.
– Ты что тут делаешь? Это ты что, ко мне пришел? Эй, на кровать нельзя, ты что? Ой, да что ж ты лижешься-то, глисты же, зараза…
И более мощные укрепления и форпосты обрушились бы от такой приливной волны радости и любви, безграничного счастья просто от того, что она проснулась. Это был щенячий способ сказать «доброе утро». А оно и впрямь оказалось добрым для Раисы Ивановны.
– Да ну! Вот ещё! Кому-то отдавать? И ещё неизвестно кому она дитё пристроит! А ну как какому-нибудь безответственному типу или финтифлюшке какой-нибудь! А ну как обидят? Нет уж! Такое и мне пригодится! – решительно заявила сама себе Раиса Ивановна и уже по-новому взглянула на щенка. – Так! К ветеринару, там же и зоомагазин есть, ошейник, поводок, да и одежду тебе купить надо, а чего это под дождём должен мёрзнуть щен из приличной семьи?
Привычно ворча на весь белый свет, и бережно придерживая за пазухой легонького щенка, Раиса решительно потопала в сторону ветеринарной клиники и зоомагазина.
Алёна всю дорогу ехала, вцепившись в шерсть Урса.
– Паш, как он почуял, а? Ну, как? Он, получается, действительно пёс-хранитель!
На лестничной площадке как назло наткнулись на Ульяну, которая, увидев очень необычный вид перепачканной грязью Алёны, тут же пристала как банный лист с вопросами, и под конец Павел был готов силой оторвать соседку от жены и пинками вытолкать её за дверь.
– Как можно не понимать, что Алёне успокоиться надо, и хоть немного передохнуть? – чуть не рычал он на кухне.
– Паша, спокойно! Сейчас мы с Мариночкой её уберем. Марина, не бледней, уже всё хорошо и даже отлично! – Матильда решительно завернула в гостиную, напоминая небольшой, но очень деловитый крейсер.
Ульяна же хоть и понимала, что надо уйти, неловко, сейчас явно не до неё, никак не могла оторваться от волнующего обсуждения.
– Он же… Он же просто твой Ангел-Хранитель! – выдохнула она, восхищенно глядя на Урса. Тот замотал головой, на что она не обратила никакого внимания.
– Ульяночка, ангел – светлый дух, он бессмертный и бесплотный. Даётся при крещении и остаётся с человеком уже на всю жизнь и даже дольше. Зачем же пса ангелом звать? А Урс именно что пёс, замечательный, очень даже живой, смертный и уязвимый. А что спас, так призвание у него такое – талант особый. А то мы ведь как? Привыкли всё хорошее величать ангельским, но ведь это не так. Ангельский вкус, ангельское личико, ангельский голосок, ангелочек-котёночек а ведь настоящие ангелы существуют. Слова – это ответственная штука, это я тебе как адвокат говорю! Ты же не будешь мамой звать любую милую женщину тобой встреченную? Вот именно! Алёна, давай в ванную, ты на ногах не стоишь. Урс, я тебя сейчас буду хвалить, сушить и кормить! А уж как благодарить!!! – Матильда изящным пируэтом ловко вытянула из гостиной ослабевшую Алёну, и вручила её Марине Сергеевне, подмигнула перепуганному последними событиями Лёхе и подтолкнула Павла.