— Сколько времени это займёт? — спросил я.
— Несколько месяцев, — ответила Касале. — Сначала мы должны установить торговую миссию.
— Я правильно понял? Вы хотите ждать, пока на вас нападут? А потом объявить войну?
Я потёр виски. Это был бред сивой кобылы.
Фон Геринг покачал головой.
— Объявления войны не будет. Не с нашей стороны. Не раньше, чем даст согласие королевский совет. Но в соответствии с нашим законом, мы вполне можем придерживаться оборонительной тактики.
— Где будет располагаться легион? — спросил я.
— В Аскире. Если нас не атакуют, мы не можем отправить легион, — сообщил фон Геринг.
— Это лишь буквоедство! — трудно было не заметить горечь в моем голосе. — Мобилизуйте легион и пошлите его в Иллиан. Лучше всего ещё сегодня!
Фон Геринг посмотрел на меня, и дружелюбные карие глаза внезапно стали холодными.
— Позвольте мне кое-что вам сказать, фон Тургау. Мы не в состояние вести наступательную войну на расстоянии более четырёхсот миль. Снабжать войска мы можем исключительно одним морским путём. На таком расстоянии, и, учитывая то, что Штурмовое море заслуживает своё название, путь снабжения слишком слабый. Наши военные силы придерживаются оборонительной тактики. Подразделения, задачей которых когда-то было наступление, не готовы. Всё же комендант Кералос пошлёт молодых мужчин и женщин в далёкую страну, чтобы сражаться и умирать на чужбине. Одно из ваших королевств потеряно. Если хотите вернуть его, тогда убедите королевский совет или сами дайте Талаку пинка под зад! — он встал, его глаза всё ещё буравили меня. — Лично для меня непонятно, почему комендант реагирует так предупредительно. Это торговое соглашение заставит нас вступить в войну, к которой мы не готовы. Её линии снабжения будут слишком длинными, а польза для нас, должен сказать, грош цена. Мы не завоюем никаких новых территорий и не получим ни городов, ни богатства. Единственное, что мы можем обрести ценой жизни наших солдат — это дружбу нации, у которой жителей меньше, чем в одном эмирате Бессарина. Для нас нет веских причин вступать в эту далёкую войну. Никто не собирается заставить маэстру заключать это соглашение! Я понимаю вашу ситуацию, генерал, но единственное решение, которое допускают наши законы, чтобы помочь вам — вам, а не нам! — это тот вариант, что мы предложили. Назвать его буквоедством — это то, против чего я лично протестую!
На одно долгое мгновение в комнате воцарилась ледяная тишина.
Я понял, что скрежещу зубами.
— Я не дипломат, посол. Но знаю кое-что, чего, кажется, не знаете вы. Могущество Талака основано как на магических искусствах, так и на тёмных силах охотников за душами. Сейчас, в этот момент, агенты Талака находятся здесь, в Бессарине, и, скорее всего, и во всех других королевствах, включая Аскир. Из того, что мы здесь видим, очевидно, что их цель — подорвать то, что осталось от империи. Вы уже находитесь в состоянии войны с Талаком. Это одно. Другое, находится здесь, — я подошёл к карте. Поискав и найдя символ Громовой крепости, я приставил к этому месту палец. — Вот здесь, посол, распложен источник магической силы. Когда Асканнон колонизировал наши земли, он хотел его обезопасить. И именно этому источнику силы теперь угрожает Талак. Через десять лет, если не раньше, правитель Талака водрузит свою задницу на это место и станет ещё могущественнее, чем когда-либо был Асканнон. Во много раз могущественнее, если я правильно понял объяснения маэстры. Уже сейчас Талак использует тёмные силы, чтобы оживлять павших солдат и заставлять их тела сражаться за себя. Поле битвы, на котором наступают силы Талака — это магическое поле битвы. Пока ещё его сила ограничена. Но как только Талак завладеет этим источником силы, он не будет колебаться и поступит так же, как ваш прославленный Вечный Правитель — прольёт дождь звёзд на землю, — я подошёл ещё ближе к карте империи. — Я ошибаюсь или здесь действительно когда-то находился город? — спросил я язвительно. Мой палец лежал на круглом озере.