Вместе мы вошли в комнату, обилие громких разговоров в которой сбило меня с толку, не прошло и пяти минут, как тетя Лиллиан представила меня своей любимой давней подруге миссис Гленвуд, с которой после пары фраз исчезла в толпе.
И вот теперь я стояла здесь, одна, среди множества незнакомых людей и держала стакан с содовой, чтобы не стоять с пустыми руками.
Держа в руках зеленое нечто, я пробиралась между стоящими людьми в поисках тихого места возле камина, где стояло кресло, которое я приметила, но в этот момент седая пожилая дама с высокой прической в фиолетовом шелковом платье уселась в него.
Мне хотелось закричать, и мои нервы были на пределе, потому что я не могла провести этот вечер так, как того хотелось бы.
Где вообще была виновница? Я нигде не могла найти тетю Лиллиан. Обиженно фыркнув, я взяла сэндвич с тарелки и встала неподалеку от стола.
К счастью, тетя не затянула корсет так туго, как это всегда делала Мэри-Энн, и я могла хоть немного поесть, прежде чем он будет давить на живот.
– О, где вы взяли шампанское? – неожиданно сбоку от меня прозвучал вкрадчивый голос.
Я удивленно повернула голову и посмотрела на обрюзгшее лицо немного коренастого человека, которому, к моему ужасу, едва ли было больше двадцати пяти. Однако его темно-русые волосы уже начали выпадать и открывали обзор на непривлекательный высокий лоб, который делал его похожим на Шалтай-Болтая. Я невольно подумала об «Алисе в стране чудес».
– Это содовая, – исправила я его, вежливо улыбаясь, мне хотелось просто раствориться в воздухе.
– Содовая?! – потрясенно ответил мужчина, распахнув свои маленькие глазки. Затем он заговорщически склонил голову к моей, что было мне более чем неприятно, так как у меня даже не было места, чтобы увернуться от него, не рискуя подпалить оборку юбки от камина. – Я недавно слышал, что сода – это кислота, – сказал он с таким возмущением, словно было неразумно предлагать людям такую ужасную вещь.
Мне захотелось закатить глаза. Этот мужчина, который до сих пор даже не представился мне, вероятно, считал себя необычайно умным, но производил на меня скорее впечатление необразованного и напыщенного человека.
– Это щелочной раствор, – поправила я его и тут же услышала в голове голос мамы, которым она наставляла меня не поучать незнакомцев.
Мужчина посмотрел на меня так, словно у меня на голове вдруг выросли щупальца. Он не понял меня.
– Щелочь, – уточнила я, осторожно и как бы случайно отодвигая его от себя, чтобы между нами снова возникло расстояние, позволяющее мне дышать. Потому что, к сожалению, к невероятному количеству примечательных качеств моего незваного собеседника прибавлялось равнодушие к личному пространству дамы.