Мышцы горели, шарф стал мокрым от тяжёлого дыхания и теперь неприятно лип к губам. Охотнику требовался отдых, уж слишком большой ублюдок повстречался сегодня. Вооружившись кацбергером и пистолетом в чуть подрагивавших руках, он стал приближаться. Разумеется, чувство опасности, появившееся при первом же взгляде на стены Ахтенайха, ослабло уже, что значило, — тварь умерла. Однако в деле охоты на чудовищ легкомыслие являлось привилегией разовой и свою человек использовать пока не желал.
Он обошёл тело по кругу, осторожно, словно вор, кравшийся в густевшем мраке, приблизился наконец и убедился, что работа была сделана на совесть. Даже самые страшные чудовища с перерубленной хребтиной оживали, как правило, нечасто. Опыт подсказывал, что второго подобного существа рядом не было, — громадины слишком прожорливы, чтобы делиться с сородичами.
Не став пока забирать тяжёлый Олтахар, человек решил проверить склад. Он не знал и не мог знать, где следовало искать товар нанимателей, но раз это здание уже было столь гостеприимно раскрыто, почему не проверить его первым?
Пришлось постараться, чтобы найти в руинах уцелевшую масляную лампу с топливом. Держа свет высоко над головой, так что клинок кацбергера бросал отсветы на стены и потолок, охотник вошёл в пропахшее зверем логово, мягко ступал по полу, устланному свалявшейся шерстью. Зловонье царило убийственное, всюду лежали обломки ящиков, обрывки ткани, кости людей и животных, раздробленные в крошево.
Свет выхватил тёмный силуэт у стены, и когда охотник заметил это, замер, ибо слишком уж абрис был массивен. Возможно ли, что он допустил ошибку в суждениях, ведь твари такого вида не описывались в бестиариях? Но ничего не произошло. Стали слышны звуки, какая-то возня, тонкий писк. Охотник осознал, что перед ним было гнездо, свитое из веток, палок и пуха.
Внутри обнаружилось четыре существа величиной всего лишь с собаку, — голых подобий страховидлы, лежавшей снаружи. У них не было рогов, только округлые бугорки на головах; даже глаза ещё не открылись, но когти и зубы уже казались острыми. Охотник нанёс четыре удара и старательно разворошил гнездо, дабы убедиться, что не пропустил ни одного детёныша. Ещё раз прошёлся по складу, лишь после чего покинул логово.
— Оказывается, ты была дамой, прямо как я.
Райла Балекас скинула капюшон на плечи, оттянула шарф и с удовольствием вдохнула прохладный воздух. Капли дождя падали на её белое лицо, стекали по острым скулам, впалым щекам, срывались с подбородка, унося горячий пот; выцветшие до срока глаза взирали на небо с усталой удовлетворённостью, тонкие губы были приоткрыты.