Сон не шел. Казалось, все на меня ополчилось: и подушка, и пуховое одеяло, и мягкая постель. Все было неудобно. С закрытой форточкой жарко, с открытым окном – холодно. И я бы потерпела, не начнись жар. Он концентрировался на правом плече, которое граф пометил магическим знаком. Самого знака уже не было, но жар остался. У меня словно закипала кровь, плеская кипятком на щеки и грудь. В голову лезли всякие мысли о больнице и сэре Кристиане. Медицинская кушетка удобное место для разных, скажем так, манипуляций, а его сиятельство в качестве пациента очень даже привлекательное зрелище! Для начала пациента нужно раздеть и осмотреть. Пальпацию, опять-таки, никто не отменял: упругая грудь, особое внимание животу…
Не знаю, куда бы завела меня фантазия, если бы не саквояж. Расшитая цветными нитями и камнями дорожная сумка сияла. Золотистый свет лился изнутри, будто в сумке заперли маленький солнечный лучик. Я выбралась из-под одеяла и осторожно ее открыла.
– Быть того не может!
Сиял блокнот графа Ортингтона! Тот самый, который я ему вернула, несколько раз, между прочим! А сиял из-за входящего сообщения. Листок покрывался символами и, когда сияющее золото рассеивалось, на нем оставались ровные строчки послания:
– Леди Ортингтон, по ночам честные графы желают спать. Умерьте фантазию и отдыхайте!
Нет, я все понимаю, подслушивать разговоры можно с помощью жучка, но как можно подслушать мысли? К тому же, не то, чтобы мои… Это словно наваждение. Сколько бы я ни отмахивалась, в голову упорно лезли картины, в которых мы с сэром Кристианом играем в игры с пометкой восемнадцать плюс. Причем на мне халат медсестры и фонендоскоп, которым, оказывается, можно…
– ЛЕДИ ОРТИНГТОН!!! – немедленно отозвался блокнот.
– Не повышайте на меня шрифт! – ответила спешно, стыдливо отмахиваясь от увиденных картин. – И не фантазируйте лишнего. Я думаю исключительно о больнице и графе Айроне!
– Обнаженном?!
Как буквы могут передавать недовольство?
– Пока вы не спросили, он был одет. А теперь…
– Теперь ложитесь спать и думайте об этом.
Ниже в растаявшем золотом сиянии прорезался магический символ. Кажется, такой же оставался на моем плече после магии графа.
– Сэр Ортингтон, я возвращала вам блокнот, как он оказался в моей сумке?
– Он будет у вас до тех пор, пока я так решил.
Вот как? То есть по-хорошему вы не понимаете? Как еще нужно нагрубить человеку, чтобы он ради своей же безопасности оставил меня в покое? Открыла окно кареты и вышвырнула блокнот в ночь. На душе было скверно, но если Кристиана убьют по моей вине, будет еще сквернее.