Девушка тряхнула головой:
– Тут обсудить надо. Заказчик зачем-то оставил за собой право привлекать к приемке работ третьих лиц… Это довольно странно, учитывая секретность…
Фадеев пожал плечами:
– Это вроде бы стандартный пункт, во всех контрактах есть, – он порывисто двинул к выходу из беседки: – Посмотри еще что-нибудь, пока я мотаюсь туда-сюда. Вечером поговорим, – он сбежал со ступенек, махнул рукой. – Только контракт нигде не оставляй!
Он скрылся за поворотом, оставив Варвару в недоумении: ей так хотелось произвести впечатление.
– Блин, зря начала говорить. Такие вопросы на ходу не решаются, – отругала саму себя.
С досадой хлопнула ладонью по столу.
Но время упущено. Мрачно собрав свои пожитки, девушка отравилась к дому.
Григ-Григ осторожно забрался на заднее сидение, аккуратно пристроил перебинтованную руку на спинку, с наслаждением принимая заботу Ольги Петровны. Поглядывал на хмурого Фадеева.
– Чего, не одобряешь? – спросил без обиняков.
Глеб вздохнул, покачал головой:
– Не хотел, чтобы на территорию приходилось пропускать посторонних. Медперсонал на перевязку, врач… – он посмотрел на ребят из сопровождения, молча дал команду выдвигаться.
Толмачев усмехнулся:
– А не надо будет никого. Глеб, у меня пара царапин и ожог. Оля обработает.
Фадеев покосился на будущую супругу олигарха – та, словно в подтверждение слова Толмачева, охотно кивнула:
– Глеб, я могу. Я из того доисторического поколения, которое на ОБЖ не мультики смотрело, а проходило курс оказания первой помощи, – она засмеялась. – А еще я водительские права получала в те годы, когда надо было и двигатель собрать-перебрать и первую помощь пострадавшим оказать. Да-да, не смотрите на меня так.
– И крови не боитесь? – Глеб вывел машину со стоянки, пристроил между двумя джипами охраны и прибавил скорость на пустынном шоссе.
Ольга Петровна всплеснула руками:
– Да что ее бояться. Варька, пока маленькая была, себе то колено расшибет, то палец до кости порежет. Это ж чума-девка была!
«Да отчего ж «была»?» – про себя отметил Фадеев, усмехнулся.
Шеф с невестой обнимались на заднем сиденье. Фадеев чувствовал себя неловко, старался лишний раз о себе не напоминать.
– Глеб, а чего у тебя так тихо в машине, – Толмачев неожиданно отвлекся от Ольги. – Включи, что ль чего-нибудь.
Фадеев потянулся в бардачок за флешкой, подсоединил к разъему. Добавил мощности динамикам.
– Белые розы, белые розы, беззащитны шипы! – полилось отовсюду звонко и пронзительно. Фадеев нахмурился, несколько раз нажал на кнопку «вперед». – В тот день, когда ты мне приснился, я все придумала сама, – прозвучало. Фадеев откашлялся, нажал кнопку перемотки еще раз. – Свет… озарил мою больную душу, Нет… твой покой я страстью не нарушу, – доконало его: переключил на радио.