– Ноги расставьте как можно шире, задницу опустите!
Блондинка пошловато хихикает.
– Вы должны ползти, грудью к земле!
Под «землей» он имеет в виду грязь.
На насквозь промокшей поляне какого-то безымянного острова посреди Северного моря я окончательно прощаюсь с остатками своего достоинства. Впрочем, для того, кто увяз в дебрях ухода за малолетними детьми, это очередное понижение планки.
Затем наступает черед «крабьей походки».
– Я как-то пыталась сделать нечто похожее, – говорит блондинка постарше, расправляя складку на своих леггинсах. – Ужасная штука.
Магнус не обращает внимание на ее слова, демонстрирует идеальный мостик – встает на руки и ноги спиной назад, высоко поднимая туловище – и с поразительной легкостью «ходит» в таком положении, как если бы это было совершенно естественно.
– Вы должны быть готовы к любой потенциально травмоопасной ситуации! – отрывисто произносит он, сохраняя позицию.
Я не могу представить, какой именно должна быть потенциально травмоопасная ситуация, в которой понадобится «крабья походка». Может, та, в которой мегаломаньяк-социопат, держащий палец на ядерной кнопке, заявляет, что он[12] уничтожит мир, если все не станут ходить как крабы? Или повторение в реальном мире сцены с Кэтрин Зетой-Джонс из «Западни», где нам всем придется пролезать под лазерными лучами…
– Смотрите вверх, на небо! – продолжает вещать Магнус. – Там целый мир! Только посмотрите!
Я пытаюсь. Но дождь усилился, и мне приходится жмуриться.
– Я вся промокла, – слышу я свой жалобный стон, не обращенный ни к кому конкретно.
– Это просто вода! – фыркает Мелисса. – Ты что, не моешься?
– Я-то моюсь. Это ты не моешься…
– Нет, это ты не моешься…
О боже, нельзя же в первый день опускаться до детских препирательств. Что будет дальше?
– Неважно, – обрываю я себя, потому что слишком устала, и еще не желаю позориться на публике. – Просто надеялась, что там, где мы окажемся, будет… теплее.
Мелисса, все еще в позе краба, склоняет голову набок.
– Я из тех, у кого лицо потеет в центральной Англии. Мне нельзя в жаркие страны.
– Просто здесь так… тускло.
Мой краб плюхается в грязь, когда я пытаюсь посмотреть на пересеченное поле с запретным лесом позади нас и на бушующее от ветра море. Моя фантазия о мягком халате и прогулке по ухоженному газону кажется как никогда более далекой.
– Тут все как в черно-белом фильме, – шепчу я, оглядывая окружающие нас пятьдесят оттенков серого. – Море, небо, даже одежда – все монохромное.
– Мы не в черно-белом фильме, – поправляет меня Мелисса. – Мы в Скандинавии.
– О…