Я не стал тратить на него магию, подпустил поближе и со всего маху огрел фламбергом. Сбил с ног и порубил на куски, сбрасывая накопившееся напряжение. Потом двинулся было дальше, но из темноты вывалился очередной мертвец. В этого швырнул комок могильных червей, а сам попятился назад. Магические отродья прожрали в груди зомби изрядных размеров дыру, тот резко замедлился, сделал ещё несколько неверных шагов и повалился лицом вниз.
И тут последовала атака со спины. Жутковатый гомункул ростом с ребёнка, но шириной плеч не уступавший гному, стремительным рывком выскочил из темноты и со всего маху всадил мне меж лопаток шахтёрское кайло, враз снеся треть здоровья.
Боль от ранения оказалась не слишком сильна, но изо рта хлынула кровь, я закашлялся и не смог сотворить никаких чар. Отшвырнул урода пинком, попятился, а только вышел в просторный зал с терявшимся во тьме потолком, к гомункулу присоединился латник с обожжённым до кости лицом и ходячий мертвец с раскроенной головой; уж не знаю почему, но пропущенный удар прикончить его не смог.
Вот же клуб недобитков!
Волочивший за собой кайло гомункул вновь резко ускорился и ринулся в атаку, только этот его рывок меня врасплох уже не застал. Я отступил и рубанул фламбергом – едва зацепил, но всё же зацепил, а потом кинул в ближайшего покойника могильных червей. Увы, те попали в грудь и осклизлым комком сползли по кожаной куртке, не сумев её пробить.
Зараза!
Меч обгорелого воина ударил в плечо, потекла кровь, и я резко подался в сторону, с разворота приложил фламбергом покойника с разрубленной головой. Попал удачно и добил мертвеца, но волнистое лезвие застряло в разрубленной грудной клетке, пришлось отпустить рукоять и попятиться, прячась от гомункула за латником.
Костяные обломки могли и не пробить прочный доспех, и я швырнул в мертвеца сгусток белого пламени; тот полыхнул, словно спичка. Как видно, прожаривший его рожу клирик попутно до предела повысил уязвимость к огню, никак иначе воспламенение объяснить было нельзя.
Но – плевать! Уже не до него!
Гомункул снова ринулся на меня, кайло промелькнуло рядом с лицом, едва не размозжив голову. Я развернулся и бросил в зловредную тварь заморозивших пальцы своим потусторонним холодом могильных червей. Попал на редкость удачно – в правое плечо, и магические создания мигом обожрали бицепс до кости. Тяжеленное кайло упало на землю.
Из-за чрезмерно-интенсивного выплеска негативной энергии меня уже мутило, и к магии я больше прибегать не стал, несколькими нервными рывками высвободил из покойника клинок фламберга, а потом без затей порубил гомункулуса мечом. Лишённый возможности орудовать своим жутким орудием смертоубийства, он уже не представлял для меня никакой опасности, хоть и продолжал упорно кидаться в атаку, как видно, по причине полного отсутствия инстинкта самосохранения.