— Где ты её раздобыл?..
— Сделал сегодня в университетской лаборатории. Существуют разные виды голограмм, но я использовал так называемый метод Липпмана. Такие голограммы дают яркое объёмное изображение даже в свете карманного фонарика, хотя обычно для воспроизведения требуется лазерный луч.
— Значит, и Юскэ сделал что-то подобное?
— Ему это было даже проще, чем мне. В конце концов, у него имелось всё необходимое оборудование.
— Откуда?
— Он ведь рассказывал о музее? Экспонатов столько же, сколько в ведущих музеях страны, а места нужно меньше на две трети. К тому же абсолютная безопасность коллекции. Когда я об этом услышал, то подумал: «Уж не голограммы ли они собираются выставлять?» В последнее время идея заменить драгоценные произведения искусства их голограммами привлекает определённое внимание. Они не занимают много места — это ведь фотографии. Красть их нет никакого смысла. А так как их не отличить от настоящих предметов, то и посетители останутся довольны. Сплошные плюсы. Тогда я встретился с Юскэ и поинтересовался подробностями. Он всё мне старательно объяснил. И правда, приятный молодой человек. Ему и во сне не могло присниться, что я пытаюсь разгадать тайну запертой комнаты. Как подумаю об этом — на душе больно.
Фудзимура вновь посмотрел на голограмму у себя в руке. Он знал, что это фотография, — и всё равно создавалась иллюзия, что перед ним настоящая оконная защёлка.
— Чтобы воспроизвести более яркое и чёткое изображение, нужно соблюсти несколько условий. Очень важно отсутствие лишней засветки. Луч фонарика в полной темноте — идеальный вариант. Не менее важен угол, под которым падает свет. Поэтому фонарик держал сам Юскэ.
— Вот как?..
— Чтобы окно не открывалось, он, полагаю, чем-то заклинил раму в направляющих. Вот и вся махинация, создающая запертую комнату.
— Но позже окно нашли открытым. Как ему удалось… — начал было Фудзимура, но сам пришёл к ответу: — Те десять минут, пока Юскэ был в ванной?
— Он вылез из ванной комнаты через окно, убрал помеху для рамы и забрал голограмму. От десяти минут ещё и время осталось. Но мокнуть в ванне было некогда, поэтому он ограничился душем.
— А это ты как понял?
— Если помнишь, твой гость, Кодай Нагасава, написал в тетради для отзывов следующее: «Когда я залез в горячую воду, по всему телу побежали маленькие пузырьки — так приятно!» Воздух растворяется в воде, и тем больше, чем ниже её температура. В это время года вода холодная, а значит, воздуха в ней много. При её нагреве растворённый воздух стремится выделиться в виде пузырьков. Такое состояние называется пересыщенным. Погружаясь в ванну, ты заставляешь с трудом удерживающийся в воде избыток воздуха высвободиться разом, и тело облепляют мелкие пузырьки. Когда я прочитал запись в тетради, то не придал ей значения, но, выслушав тебя, понял, что это странно. Ведь если бы Юскэ принял ванну раньше Кодая Нагасавы, вода перестала бы быть пересыщенной, и никаких пузырьков мальчик бы не увидел.