— Идиот, — сказал Толстой. — Чуть в голову не попал.
— А мы все равно мертвые, — сказал Костыль, — подумаешь.
— Мужики, — опять заговорил Вася, — про желтую штору рассказывать?
— Да иди ты в жопу со своей желтой шторой, Вася. Сто раз уже слышали.
— Я не слышал, — сказал из угла Коля.
— Ну и что, из-за тебя все слушать должны? А потом опять к Антонине побежишь плакать.
— Я плакал, потому что нога болит, — сказал Коля. — Я ногу ушиб, когда выходил.
— Ты, кстати, рассказывать должен был. Ты тогда заговорил первый. Думаешь, мы забыли? — сказал Костыль.
— Вместо меня Вася рассказал.
— Он не вместо тебя рассказал, а просто так. А сейчас твоя очередь. А то завтра точно в рог получишь.
— Знаете про черного зайца? — спросил Коля.
Я почему-то сразу понял, о каком черном зайце он говорит — в коридоре перед столовой среди прочего висела фанерка с выжженным зайцем в галстуке. Из-за того, что рисунок был выполнен очень добросовестно и подробно, заяц действительно казался совсем черным.
— Вот. А говорил, не знаешь ничего. Давай.
— Был один пионерлагерь. И там на главном корпусе на стене были нарисованы всякие звери, и один из них был черный заяц с барабаном. У него в лапы почему-то были вбиты два гвоздя. И однажды шла мимо одна девочка — с обеда на тихий час. И ей стало этого зайца жалко. Она подошла и вынула гвозди. И ей вдруг показалось, что черный заяц на нее смотрит, словно он живой. Но она решила, что это ей показалось, и пошла в палату. Начался тихий час. И сразу же все, кто был в этом лагере, заснули. И им стало сниться, что тихий час кончился, что они проснулись и пошли на полдник. Потом они вроде бы стали делать все как обычно — играть в пинг-понг, читать и так далее. А это им все снилось. Потом кончилась смена, и они поехали по домам. Потом они все выросли, кончили школу, женились и стали работать и воспитывать детей. А на самом деле они просто спали в палатах этого пионерлагеря. И черный заяц все время бил в свой барабан.
Коля замолчал.
— Что-то непонятно, — сказал Костыль. — Вот ты говоришь, что они разъехались по домам. Но ведь там у них родители, знакомые ребята. Они что, тоже спали?
— Нет, — сказал Коля. — Они не то что спали. Они снились.
— Полный бред, — сказал Костыль. — Ребят, вы что-нибудь поняли?
Никто не ответил. Похоже, почти все уже заснули.
— Толстой, ты понял что-нибудь?
Толстой заскрипел кроватью, нагнулся к полу и швырнул что-то в Колю.
— Ну и сволочь ты, — сказал Коля. — Сейчас в морду получишь.
— Отдай сюда, — сказал Костыль.
Это был его кед, которым он перед этим швырнул в Толстого.