Шура-Сулейман был по-прежнему увешан немыслимым количеством тяжеленных золотых цепей и по-прежнему оставался до карикатурности невоспитанным человеком. Он все еще жил где-то в начале девяностых и, несмотря на свою крутость, по мнению многих, явно задержался на этом свете. Только эти «многие» по-прежнему боялись Шуру-Сулеймана как огня. Дела с ним вести становилось все сложнее — он не поддавался никакому психологическому давлению и не признавал почти никаких компромиссов.
— Знаешь меня? — Голос прозвучал с привычной и уже, наверное, неосознаваемой интонацией угрозы.
Игнат кивнул:
— Да. Ты — Шура-Сулейман. Тебя многие знают.
Шура-Сулейман был удивлен, но не подал виду. Он привык ко всем обращаться на ты, но с ним, за редким исключением, все были на вы, тем более те, кто о нем слышал.
— А ты кто?
«Ну, еще скажи: “Объявись, брат”», — с усмешкой подумал Ворон.
— Мое имя — Игнат Воронов, только оно вряд ли тебе что-то скажет.
Сулейман ждал продолжения, но его не последовало. А к ним уже подошел Лютый.
— Что, Шура, вы уже познакомились? — Он указал Сулейману на Игната. — Это мой очень старый друг. Наверное, самый близкий друг — друг детства.
Тот посмотрел на Игната ничего не выражающим взглядом.
— Что-то он у тебя неразговорчивый, Лютый.
— Это точно. — Лютый пребывал в прекрасном расположении духа. — У него много достоинств.
Сулейман какое-то время размышлял, потом таким же бесцветным тоном произнес:
— Тебе, брат, виднее. Действительно, чего пустые базары разводить? — И он неожиданно протянул Игнату руку. Игнат пожал ее. Рука у Шуры была огромная и словно стальная; он задержал руку Игната в своей, но тот вежливо улыбнулся:
— Очень рад. — Поздоровался и высвободил руку.
Рукопожатие Игната Сулейману понравилось — оно было не слабым, но и не вызывающим.
— Я тоже рад. — И он продемонстрировал то, что ему заменяло улыбку.
Игнат с Лютым отошли от Шуры-Сулеймана — сейчас молодые пройдут по ковровой дорожке, и шумное застолье начнется. К ним присоединился рыжий водитель.
— Торт наконец прибыл, — сообщил он Лютому.
— Хорошо.
— А вот… Вики нет. Директора своего прислала, а самой нет.
— Черт… сумасшедшая баба!
— Что меж вами случилось, Лютый? — спросил рыжий водитель.
— Ничего. Поверишь — ничего! Я сам понять не могу.
— Ну ладно, вроде все нормально, — произнес рыжий водитель. — Остальные все здесь. Слетелись как мухи на мед.
— Оружия ни у кого нет?
— Обижаешь, — проговорил рыжий. — Только у охраны. Все уговор держат. Даже Сулейман.
— Ладно. Это я так спросил. Вот дура баба…
— Вика?
Лютый кивнул. Игнат улыбнулся: