Испания, поглощенная своей борьбой с арабами и крайне раздробленная в политическом отношении, не могла угрожать развитию и безопасности Французского королевства. Однако надо было помешать Англии приобрести себе там союзников и надо было положить конец притязаниям арагонских королей, барселонских графов на Лангедок и Прованс. Людовик IX устранил первую опасность тем, что обручил своего старшего сына с сестрой короля Кастилии, свою дочь Изабеллу — с молодым королем Наварры, Тибо V, и своего второго сына Филиппа — с одной из арагонских принцесс. Вторую опасность он мудро предупредил тем, что заключил с Арагоном Корбейльский договор (11 мая 1258 г.), положивший конец территориальным капризам феодальной географии и впервые сделавший Пиренеи настоящей границей между обеими нациями. Барселонское графство, принадлежавшее Франции со времени Карла Великого, окончательно отошло к Испании; графство Фуаское осталось за Францией, и Арагон навсегда отказался от всяких поборов и территорий в области, лежащей к северу от Руссильона. Отказываясь от Каталонии, Людовик терял лишь тень суверенитета, потому что со времени вступления на престол Филиппа Августа французский король утратил даже платоническую честь видеть акты этой страны помеченными годом своего царствования. Взамен он приобрел одну реальную выгоду — именно ту, что навсегда разорвал связь, так долго соединявшую Юг Франции с Севером Испании, и остался единственным господином Лангедока.
Более щекотливую и сложную задачу приходилось ему решать на другой сухопутной границе королевства — там, где оно соприкасалось с Германией. Если бы Людовик IX обладал натурой завоевателя, ему ничего не стоило бы воспользоваться тем политическим хаосом, который господствовал в Арльском королевстве, и отодвинуть традиционную границу Франции за Сону и Рону. Ему достаточно было бы воспользоваться распрей между папством и империей, и особенно смутой, наступившей в Германии после смерти Фридриха II. Он не сделал этого и оставил эту благодарную задачу своему сыну и внуку, удовольствовавшись тем, что путем покупки графства Маконского приобрел позицию в Бургундии, и тем, что в Провансе водворилась капетингская династия. Он стремился не к тому, чтобы расширить свои владения, а к тому, чтобы водворять мир и распространять свое нравственное влияние. Да и это не всегда было легко.
Борьба не на жизнь, а на смерть между папой и императором сильно огорчала благочестивого короля. Он не мог отказаться ни от почтительной преданности, какую должен оказывать главе церкви всякий христианин, ни от чувства благодарности и сознания собственного интереса, которыми Франция была связана с Фридрихом II. Было бы вполне естественно, если бы Людовик Святой поддерживал папство против государя, благочестие которого подлежало сомнению, против друга сицилийских сарацин. Но отлученный император был союзником Людовика VIII, Бланки, затем их сына; его благожелательный нейтралитет облегчил капетингской династии ее борьбу с крупными феодалами и англичанами. И вот в 1239 г., когда папа Григорий IX обратился к французскому королю с просьбой о помощи против императора и предложил императорскую корону Роберту Артуа, Людовик отказался за своего брата от этого опасного подарка и занял строго нейтральное положение. При Иннокентии IV конфликт сделался более резким и соблюдение нейтралитета — более затруднительным. Людовик иногда вмешивался в борьбу, но лишь для того, чтобы умерить пыл противников и поддерживать равновесие между ними. Сначала он отказывается принять папу в свои владения и совершенно игнорирует низложение и отлучение императора. Позднее, когда Фридрих II задумывает поход на Лион и личности Иннокентия IV грозит опасность, Людовик IX готовится идти на помощь папе. Как истинный представитель феодального Средневековья, он считает обе эти власти необходимыми для христианского мира и не допускает, чтобы одна из них сокрушила другую. Поэтому он беспрестанно хлопочет об их примирении, особенно на съездах в Лионе и Клюни. Он желал мира — во-первых, из принципа, во-вторых, потому что считал его необходимым для осуществления своего великого плана: освобождения Гроба Господня.