Собственно, весь его монолог не предполагал никаких особенных ответов с моей стороны - мужик ругался и выпускал пар. Но карами не грозил, продать не обещал и в целом вроде на свое рабовладение не намекал. Выговаривал скорее как родственнице или действительно бестолковой подружке.
Самое умное, что я в этой ситуации придумала, - изобразить обиду и надуться. И замолчать, естественно. Я бы наябедничала без зазрения совести, если бы знала на кого, - наверняка же это тело ни фига не добровольно в костер залезло. Но информации катастрофически не хватало - крыс, гад такой, исчез. Спросить совета не у кого. Самое безопасное - сделать вид, что я то ли на весь свет надулась, то ли конкретно на «принца» и потому молчу.
Из леса мы выехали довольно быстро, дальше начались поля, промелькнула пара довольно опрятных деревушек - мой похититель пустил коня в галоп, и особо присматриваться было некогда.
Но когда на горизонте показались башни, я поняла, что все действительно очень плохо. Классика жанра: замок на холме, разросшееся до небольшого городка подсобное хозяйство вокруг, кое-как мощеные улочки, усыпанные соломой, верхние этажи нависают над нижними… Я уже морально приготовилась к выплеснутому прямо нам на головы ночному горшку и непередаваемому аромату сточной канализации, но все оказалось не так страшно.
Чуть пованивало, не без того, но в основном лошадиным навозом, а не чем похуже.
А вот взгляды населявших поместье людей мне не понравились. В городке у подножия холма, на котором высился сам замок, смотрели с любопытством, а вот стоило въехать под массивную арку замковых ворот, и все поменялось.
Меня здесь видеть были не рады, и это еще мягко сказано.
Шатен то ли не замечал этих проявлений недружелюбия от всех встречных-поперечных, то ли не обращал на них внимания. И он еще спрашивал, кто меня тут обидел да почему я сбежала?! А глаза раскрыть?
Любая встречная поломойка в заштопанном фартуке прямо мечтает засунуть меня обратно в костер и не особенно скрывает свое желание. Что уже говорить о слугах рангом повыше…
Кстати, что интересно: в дом меня внесли не через парадный вход, который остался левее, а через черный - как раз по той лестнице, где слуг на каждом шагу встречалось по десятку, и каждая коза норовила обжечь мой драный балахон и босые исцарапанные ноги ехидно-ненавидящим взглядом.
Шатену они все почтительно кланялись и вроде как шустро шмыгали с дороги, но при этом меня «одарить» все до одной успевали.
Бугай между тем пробежался со мной на руках по лесенке на третий этаж и даже не запыхался. Пинком открыл какую-то дверь и с размаху плюхнул меня на стоящую посреди комнаты здоровенную кровать: