Все это привело к тому, что я даже ела на бегу и за чтением, почти не показывалась в общей трапезной, в купальню шастала еще до рассвета, с урока на урок неслась бегом, теряя легкие шлепанцы, ходить в сапогах в жару, как тут многие делали, мне не понравилось.
Короче говоря, я не то что не сталкивалась с Сирианом, я его просто перестала замечать. Не успевала на лету. А он, видимо, никак не мог меня перехватить — все же у него своя служба вне коллегии, и это не шутки.
А про Лильрина я, признаться, вообще забыла. Тем более что он вроде как перестал мелькать на заднем плане и сверлить меня взглядом.
Впервые в жизни я жила так, как всегда хотела сама, наполненно, осмысленно и интересно. Вот, правда, еще бы только все зачеты сдать по внешнему ориентированию и получить доступ к нуждающимся пациентам — и я буду полностью счастлива.
Правда, о кусочек счастья мне пришлось споткнуться довольно скоро. Хотя я и падала вечером в кровать без сил — даже слишком мягкий матрас перестал мешать и раздражать, — и старалась соблюдать более-менее здоровый режим между занятиями, в один далеко не самый прекрасный день Маирис вдруг посмотрела на меня пристально-пристально и ни с того ни с сего заявила:
— Деточка, что ты с собой сделала?
— Что? — не поняла я, с трудом отрываясь от схемы кровеносных сосудов человека. Я так увлеченно перерисовывала ее в свою тетрадь, что забыла обо всем.
— По-моему, надо пересмотреть твою программу, — озабоченно покачала головой Маирис. — И систему питания. Тебе явно не хватает нужных для здоровья элементов в теле. Посмотри! У меня даже малявки на уроках давно не едят карандашей, а ты что с ним сделала?
Ой…
Я в шоке уставилась на огрызок деревянной палочки в пальцах. Причем это был именно самый натуральный огрызок — если тот конец, которым я рисовала, был аккуратно заточен и лишь наполовину стерт, то другой конец безжалостно размололи чьи-то зубы. И не просто дерево погрызли, содержимое тоже съели.
Чьи-то зубы, чьи-то зубы… Мои. То-то у меня во рту такой странный вкус — дерево с приправой из чего-то незнакомого, но смутно приятного. Это я «грифель» сгрызла. И мне понравилось.
— Железа в крови не хватает, так и до анемии недалеко, — вздыхала тем временем Маирис. — А все почему? Питаешься вроде по рациону, повара следят… Ночами спишь — во вторую луну свет у тебя в комнате гаснет, значит, легла. И все равно за две недели стала похожа на призрак замученного ребенка. Никуда не годится.
Целительница даже подошла ко мне вплотную и озабоченно заглянула в глаза, потом взяла за подбородок и повертела мою голову из стороны в сторону.