Тело Энни обратилось в камень, парализованное всем этим ужасом. Раньше она не могла отвести взгляд от спины Миража, завороженная ее красотой, теперь что-то большее удерживало взгляд девушки. Вдруг прямо перед ее лицом земля вспучилась и брызнула во все стороны комьями. Из нее показалось иссушенное, полуобглоданное лицо Франко, у него не было носа, губ и глаз, а в глубине впадин черепа горели две изумрудные искры. С трудом Энни узнала в чертах мертвеца того молодого и самоуверенного разбойника, которого помнила пышущим жизнью мужчиной. В другом месте и времени у них, возможно, были бы все шансы на роман, но не теперь, когда Франко был мертв. Теперь он мог взять девушку только силой.
Две ссохшиеся руки бросились на Энни, вцепились в ее волосы и привлекли девушку лицом к лицу Франко. Руки Франко теперь были в треть уже мускулистых рук бандита до того, как он попал в Ущелье смерти, но по меньшей мере в два раза их сильнее. У Энни не было и шанса воспротивиться ему. Она уткнулась своим маленьким носиком в впадину черепа на месте носа Франко и почувствовала смрад разлагающегося тела. Пухлые ее губки прильнули к холодным зубам мертвеца. Бесконечная жизнь в синих глазах Энни столкнулась с бесконечной смертью в провалах глазниц черепа. Но едва ли неупокоенного мог удовлетворить один лишь прощальный поцелуй, он хотел Энни всю, целиком, без остатка. Он хотел ее сейчас.
С громким треском иссушенной плоти челюсти Франко распахнулись, а его зубы приблизились к прелестному личику Энни. Она схватила его за руки, но хватка была мертвой, попыталась оттолкнуть от себя, но способен ли младенец побороть взрослого человека? Таковой была разница в их силах. Еще мгновение и зубы Франко набросились бы на ее плоть и растерзали бы ее, но тут мертвеца всего пробила череда судорог: он дергал то одной, то другой конечностью, затем резко захлопнул челюсти и уставился куда-то за нее, а после с громким шипением заполз обратно в землю. Энни хотела закричать, но чья-то крепкая ладонь зажала ей рот.
Глава восьмая
Не смотри в глаза вечности
Теперь их было двое. Рядом с Энни лежал Кавалерия. Словами не передать, как приятно ей было после прикосновения мертвеца ощутить вновь человеческое тепло. Она не думала сейчас о каторжнике, как о мужчине, только радовалась своему чудесному спасению. Рядом с ним она удивительным образом чувствовала себя почти спокойно, он значил для нее то же, что значит мачта для капитана корабля, привязанного к ней во время шторма. Кавалерия был ей опорой и надеждой пережить все обрушившиеся на нее невзгоды. И шторм был тоже, все то, что творилось вокруг них, — это шторм. Живые мертвецы, ходячие трупы — мыслимо ли? Возможно ли? Ответ науки отрицательный. Но они это ощущали и переживали, невозможное происходило на самом деле, и они находились неподалеку от эпицентра всего этого. Мираж же находился внутри него.