Парнишка звезд с неба не хватал, конечно, но с винтовкой и револьвером обращался знатно, и на кулаках был подраться не дурак. Его в банде ценили и как надежного стрелка и как душу компании, — ценили Лассо-Пита куда больше того же дармоеда-Джека. В негласном списке банды он был первым на роль лидера после Кнута, но, кажется, как и Мираж и Кавалерия, которому что в вожди, что в могилу, совсем не интересовался этим. У парня не было амбиций и на братьев своих старших он не сердился за то, что оставили без гроша в кармане. Его жизнь, казалось, для большой дороги и лепила. Пит, хоть и молодой, а в нынешнем составе банды дольше всех, наверное, пробыл, исключая, должно быть, только того же Кнута и Кавалерию, с которым вместе стоял на эшафоте и был спасен Падре в один день с ним, а после им же крещен. Лассо-Пит также входил в число тех людей, которые ездили под началом Кавалерии вплоть до самой смены власти в банде, а после переметнулись на сторону Кнута. Из всех нынешних членов банды Лассо-Пит является также единственным человеком, которого Кавалерии никогда не хотелось пристрелить за что-нибудь.
Сам бывший каторжник во время попойки лежал наедине с собой, впервые за долгое время имея возможность расслабиться. Он просто наслаждался звездным небом, в котором в эту ночь сиял алмазом Безымянный, будучи верно, единственным драгоценным камнем в мире, который, если верить древним преданиям, однажды до того изощрился, что украл сам себя, но это история для другого времени и для другой компании. Когда же на небе появилось круглое лицо Миража, озаренное светом своего покровителя, Кавалерия не прозевал его во второй раз за вечер и встретил плута револьвером, нацеленным в этот раз ему в пах. Даже при таких, казалось бы, незавидных для любого мужчины раскладах, Мираж не стушевался, но тихо присел рядом, положив между собой и Кавалерией неоткупоренную бутылку дешевого вина. Он пришел с миром.
— Красивая ночь, а живодер? Красивая ночь… — сказал он, глядя в хитрое лицо Безымянного своим не менее хитрым лицом.
Но Кавалерия не ответил, он лежал с закрытыми глазами. Только когда Мираж уходил, Кавалерия приоткрыл один глаз и проводил его взглядом: в свете луны и звезд точеная фигура пройдохи показалась ему почти женственной.
Последующие дни были для каторжника передышкой: весь лагерь охватила спешка, предшествующая любому большому делу, и все, включая Кнута, похоже, позабыли о нелюдимом одиночке. Согласно плану Миража, который следующим же утром после большой попойки уехал на разведку, основным местом действия грядущей авантюры должен был стать Змеиный каньон — один из ближайших к центральным прериям каньонов — туда и держали путь разбойники.