— На чужом поле и игра не идет! — сказал Мираж.
— Вот-вот! — ответил Пит. Ударил ливень, и он был вынужден отложить банджо в сторону.
— Когда Толлварды драпанули, я вышел к братьям. Ясное дело, руки вверх вместе с ружьем и медленно, все как у законников полагается, а то мои — парни горячие — могут и порешить нежданного помошнифка, фтоб не благодарить его. Трентон мне все ребра пересфитал своими мускулами. Клянусь, я думал не переживу его объятий медвежьих. Форрест меня расцеловать был готов, но обошлось без теляфьих нежностей, к сфастью, только руку мне пожал крепко-крепко, как никогда в жизни не жал раньше. Отец говорил, фто у него деловая хватка есть, но видно фто хватка эта была только руфная, а не деловая, потому как дела на ранфо шли не очень. Приказав своим зализывать раны, они повели меня в дом, праздновать мое возврашение и их скорую свадьбу.
— А кто из них на Энни-то женился? — поинтересовался Мираж.
— А это они сами на тот момент еще не выяснили! — хитро улыбнулся Пит, — Трентону ее мордашка понравилась, его интересовала сама Энни и ее телесные достоинства, а Форрест к тому моменту к женскому полу обезразлифел совсем, перенасытившись — все как отец и предсказывал! Форреста интересовало только то, фто такой брак может ему принести. Он рассфитывал после женитьбы как-то с Толлвардами сладить и основать компанию, объединив капиталы, или хотя бы получить приданное.
— Итак, выходит, что Трентон — насильник, а Форрест — вымогатель! — констатировал Мираж. — А чего хочет сама Энни, вас не интересовало?
— Да брось ты! — возмутился ковбой, — похищение невесты для наших краев обыфное дело! Как когда корову из одного стада к быфку другого подводят, фтобы он ее обрюхатил и так новую кровь занес в породу вместе со своим семенем. А то когда застой: телята хилые родятся, болеют фасто и умирают рано! Такое ни к фему хорошему не приводит…
— Да нет, по-моему, данная аналогия здесь совсем не к месту! — возразил Мираж, немного поразмыслив над словами Пита.
— В доме я сразу приметил, фто обстановка оскуднела: распродали многую мебель и картины, колифество подсвешников сократили вдвое и заменили серебро на медь, занавески распродали из дорогой ткани… В общем много еще фего поменялось, хорошо фто матушка моя этого всего не видела, — он сплюнул и растер плевок ногой. — Мы ели мою лошадь, пили деда самогонку, которой он столько за жизнь нагнал, фто еще на поколение Флетферов хватит. А после вошла Энни в обеденную, братья напряглись сразу, будто гоншие, уфуявшие запах лиса, а я — так вообше обомлел…