Тейлор
Я реву как ребенок, заливая слезами пальто несчастного парня, которого не видела много лет. И хуже всего то, что я не могу остановиться. Словно внутри меня открылись все шлюзы. Вообще-то я всегда ненавидела лить слезы на публике. Даже на похоронах матери мне удалось сдержаться, но после такого ужасного дня у меня возникает ощущение, что это больше не я. Дэниел ничего не спрашивает и не пытается меня оттолкнуть или освободиться. Совсем наоборот. Он обнимает меня за плечи и бормочет успокаивающие слова. В какой-то момент, боже, кажется, много часов спустя, мои всхлипы затихают, и я решаюсь взглянуть в его карие глаза. Покрасневшее лицо скрыть не удастся, как бы мне этого ни хотелось.
О господи, теперь же нужно поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Мы оба молчим, а на губах Дэниела играет легкая улыбка, не осуждающая, а теплая и подбадривающая.
– Кофе? – наконец спрашивает он хрипло. Его голос изменился за эти десять лет. Мы заходим в кафе, и аромат чудесного кофе, запахи с кухни заставляют меня зажмуриться от удовольствия. После такого дерьмового дня я заслужила жирное шоколадное пирожное и карамельный макиато.
Я молчу и следую за Дэниелом к столику, глядя себе под ноги. Некоторые гости наблюдали за моей истерикой через окно, и я ощущаю на себе их сочувствующие взгляды. Только усевшись напротив бывшего соседа, я поднимаю взгляд. Он уже снял пальто и аккуратно положил рядом с собой на скамейку. Я сижу напротив него и теперь могу хорошенько его рассмотреть. В старшей школе он был милым парнем, и это мне всегда в нем нравилось. У него темные волосы, которые кажутся почти черными, а его застенчивая улыбка когда-то давно покорила мое сердце, и с нее началась дружба, которая, к сожалению, завершилась, когда он переехал в выпускном классе.
Но тот Дэниел имеет мало общего с нынешним, помимо лица и цвета волос. Он набрал мышечную массу, будто каждый день ходит в спортклуб. Даже цвет его кожи стал темнее, что немного нетипично для жителей Нью-Йорка. А еще раньше не было щетины, которая безумно ему идет. Дэн замечает мой взгляд и улыбается, и после катастрофического дня его дружелюбие по-настоящему согревает. Наконец кто-то не желает мне зла.
– Итак, Тэй. Мы могли бы провести не один час, глядя друг на друга и ничего не говорить, но мне очень интересно, почему ты ревела на моем плече?
– Почему тебе интересно? – спрашиваю я, не улавливая связи.
– Ты всегда была сильной девушкой, я только один раз видел, как ты плачешь, хотя знал тебя все детство и юность.
Фыркнув и улыбнувшись, я отворачиваюсь и смотрю в сторону бара, где официант готовит капучино. Он прав, обычно я стараюсь сохранять самообладание и сдерживать свои чувства. Такой я была всегда. Пока не получила три удара судьбы за один день.