Полицейские из ночной смены слушали компакт-диск Брюса Спрингстина. Как и все мальчишки из Джерси, я знал многие его песни наизусть. Это может показаться странным, но когда я их слышал, то всегда вспоминал Кена. Нам не приходилось переживать трудные времена, мы не гоняли на спортивных машинах, — впрочем, судя по публике на концертах, где я бывал, это можно сказать обо всех поклонниках Брюса. Однако эти песни о борьбе и свободе не только находили отклик в моей душе, но и заставляли думать о брате. Даже в прежние времена, до убийства. Но в ту ночь, когда Брюс пел о «той, что так прекрасна», я думал о Шейле. И снова переживал все, что произошло, испытывая ту же самую боль.
Используя свое право на единственный звонок, я разбудил Креста. Он выругался, услышав новости, и обещал найти хорошего адвоката, а также попробовать узнать что-нибудь о Кэти.
— Да, насчет тех записей в универсаме «Раз-два»… — спохватился он.
— Что?
— Твоя идея сработала. Завтра мы сможем их увидеть.
— Если только я выйду отсюда.
— Ну да, конечно… Если тебя не выпустят под залог, это будет паршиво.
Наутро меня отвезли в суд, расположенный на Сотой улице, и заперли в общей камере в подвале. Если вы не верите, что Америка — это котел, где смешиваются всевозможные нации, то вам следовало бы побывать в этой миниатюрной ООН. Я слышал там как минимум десять разных языков, а количеству оттенков кожи могла бы позавидовать любая фабрика красок. Вокруг пестрели бейсболки, тюрбаны, тюбетейки, шляпы и даже одна феска. Все говорили одновременно, и, насколько я мог понять, каждый доказывал свою невиновность. Впрочем, об этом нетрудно было догадаться и без знания языков.
Когда я предстал перед судьей, со мной были Крест и найденный им адвокат, женщина по имени Эстер Кримштейн. Мне приходилось слышать это имя в связи с какими-то громкими делами. Она представилась и больше не взглянула в мою сторону. На прокурора — молодого и, по-видимому, еще неопытного — Кримштейн поглядывала так, будто он был дичью, а она — пантерой с полным набором стальных когтей промышленного размера.
— Обвинение требует, чтобы мистер Клайн был оставлен до суда в тюрьме, — заявил прокурор. — Риск, что он скроется, слишком велик.
— Почему вы так считаете? — спросил судья. Его вид был олицетворением скуки.
— Брат мистера Клайна, подозреваемый в убийстве, уже одиннадцать лет скрывается от правосудия. Кроме того, ваша честь, жертвой того убийства была сестра потерпевшей.
Это привлекло внимание судьи.
— Уточните, пожалуйста.
— Ответчик, мистер Клайн, обвиняется в попытке убийства некой Кэтрин Миллер. Брат мистера Клайна, Кеннет, подозревается в убийстве Джулии Миллер, старшей сестры потерпевшей.