Приткнув невзрачный серый камушек размером с фасолину, сразу принявший окраску наличника и слившийся с ним, он задумчиво почесал затылок. Хорошо было бы второй пристроить у входа, но вот как туда подойти?
В этот момент кто-то тронул Влада за плечо сзади, он стал поворачиваться, и тут в лицо ему полетел кулак. Отключаясь, он успел подумать: «Заметили. Неаккуратненько я…»
В себя Суржикова привела тонкая струйка холодной воды, лившаяся за шиворот. Он приоткрыл один глаз и попытался сфокусировать расплывчатое пятно, которое над ним маячило. Когда появилась резкость, он разглядел рыжие волосы, тонкие усики, прищуренные зелёные глаза. «Шорн!» — опознал фигуранта Владимир, приподнялся и ударил изо всей силы кулаком в это самое лицо, после чего вновь провалился в никуда.
Ужинать втроём было непривычно. Хотя Алекс не мог понять, когда это он вообще успел привыкнуть к большой компании за ужином? И тем не менее…
Мрачный домовой подал картофельные драники и чесночную сметану с красным перцем. Софья посмотрела на сметану жалобно и спросила:
— Аркадий, голубчик, мне ж завтра с пациентами общаться, я к семи уже в Замоскворечье должна быть. Не могу я чеснок есть… Может, обыкновенную дашь?
С подоконника фыркнули, но глиняный горшочек со сметаной появился на столе.
— Драники чтоб все съели, — безапелляционно заявил домовой. — Разогретые драники — это яд.
— Съедим, — согласился Алекс. — Ты не знаешь, был Бахтин у твоего приятеля?
— Кузьма мне не приятель, а родич. Был, конечно, — сердито сказал Аркадий Феофилактович и замолчал.
— И… что тот рассказал? — спросил Макс, которому было ужасно любопытно.
— Вот придёт беролак, он и расскажет.
— А если не придёт?
— Значит, не расскажет. А я пошёл чайник ставить…
И домовой исчез где-то в глубине дома.
— Интересно, это мы его чем-то рассердили? — поинтересовалась Софья.
— Думаю, он нервничает из-за отъезда. Жениться не каждый день приходится, сама понимаешь. Кстати… Аркадий!
— Да, хозяин?
— Мы с тобой завтра за подарками пойдём?
— Ну… надо, конечно. Только это… надо бы список написать, кому что.
— Ну так напиши, — бестактно сказал Макс.
Тут Алекс понял, что надо вмешаться, пока домовой, основа их хозяйства, не взорвался.
— Думаю, вдвоём вы это сделаете быстрее и лучше, — предложил он. — Аркадий будет думать, а ты записывать.
— Ладно, — мальчишка пожал плечами. — Так даже ещё интереснее! Пошли, у меня в комнате сядем?
Когда их голоса в коридоре затихли, Верещагин негромко произнёс:
— Аркадий умеет читать, но не может писать. И я так и не смог его научить.
— Даже у людей бывает дисграфия и тому подобное, — пожала плечами Софья. — Думаю, ему это не сильно мешает жить.