— А! Вы думаете, дядя Клеман? — наивно спросил один лакей.
— Думаю ли! Доказательством служит то, что он выдал Солероля Машферу.
— Это правда.
— Итак, я думаю, что ему надо повиноваться.
— Как вам, — сказали несколько голосов.
Поэтому, когда Брюле вышел из погреба в столовую, ему поклонились, как хозяину.
— Что ты об этом думаешь? — сказал фермер, толкнув Зайца под локоть.
— О чем? — спросил Заяц.
— Видишь, как к нам почтительны!
— О да! Не велеть ли подать нам жареного цыпленка, папаша?
— И лучшего вина!
Заяц ударил кулаком по столу и стал приказывать. Лакеи спешили служить. Отец и сын сели за стол и ели, как дворяне. Они напились старого вина и начали разговаривать:
— Что вы думаете обо всем этом, папаша?
— Это зависит от того, каков будет конец, — отвечал Брюле, который, как хитрый бургундец, никогда не выражал ясно своих мыслей.
— Мне кажется, однако, что мы здесь, как у себя дома.
— Еще бы!
— И делаем здесь, что хотим.
— При Солероде было то же самое, а теперь этому скоро будет конец.
— Как это?
— Если роялисты будут иметь успех, я сделаюсь опять фермером.
— Так!
— А если не успеют, то им перережут шею и нам также, но это все равно, — продолжал Брюле, на минуту нахмуривший брови, — я не раскаиваюсь, что я переменил начальника.
— И я также, платят хорошо.
— А я мщу, — сказал Брюле с мрачным видом.
— Так как мы одни, скажите, папаша, мне, как вы думаете, убьют они Солероля?
— Еще бы!
— Но когда?
— Машфер дал мне обещание уведомить меня, когда час Солероля пробьет… О! — прибавил Брюле, сжав в руках ручку ножа. — Если им понадобится палач, я готов. Я изрублю его в куски, как сосиску.
— Вы его очень ненавидите?
— Он хотел отнять у меня твою мать…
Заяц, сделавшийся философом, слегка пожал плечами.
— Это все глупости! — сказал он. — Самое главное, что нам дадут денег, сколько мы захотим…
При слове «деньги» Брюле, погрузившийся в мрачные размышления, вдруг вздрогнул.
— Здесь должны быть деньги, — сказал он.
— Это правда, — отвечал Заяц.
— У начальника бригады были деньги, у мадам Солероль, которая убежала чуть не в рубашке, также были…
— Притом есть белье и столовое серебро.
Брюле пожал плечами.
— Нет, — сказал он, — этого грабить нельзя.
— Почему?
— Потому что рано или поздно надо будет возвратить серебро или белье.
— А деньги не возвращаются, — сказал Заяц с простодушным видом, который тотчас внушил подозрение его отцу.
— Конечно, нет.
— Как это?
— У Солероля были деньги или нет, но так как он не рассказывал о своих делах жене…
— Она не знает ничего.
— Решительно ничего. Если мы найдем деньги, от нас их не потребуют.