Целая цепочка полицейских протянулась вдоль набережной, ожидая личного появления в порту усердного герцога Корнарини. Герцога, переодетого в одежду лаццарони и довольно-таки неплохо загримированного, сопровождали двое сбиров; те самые, что накануне не поладили с Паоло и его здоровенным спутником.
Для герцога переодетой женщиной был именно Паоло, которого он абсолютно не знал.
Для более проницательного и осведомленного Луиджи, случившееся накануне не являлось загадкой. Паоло был для него тем, кем он был — Королем набережных, заступившимся за разыскиваемую полицией патриотку.
Луиджи отлично разглядел второго юнгу и, разобравшись в ситуации, взял верный след; и пусть упустил добычу, пусть его агент не осмелился поднять вуаль маркизы — он, по крайней мере, был далек от того, чтобы принять Паоло за женщину-карбонария.
Поэтому он позволил герцогу и двум его сбирам искать Короля набережной повсюду и даже желал, чтобы они его обнаружили, а сам тем временем вычислил единственное благоприятное место, откуда маркиза могла быстро и наверняка добраться до брига.
Там он и устроил засаду с шестью своими людьми.
Ловкий был парень, этот Луиджи!
Он собирался не только приписать себе заслугу поимки мятежницы, но и высмеять своего начальника.
Король любил рыбаков, лаццарони, бедноту, а потому пришел бы в ярость, допусти Корнарини ошибку.
Сам же герцог не сомневался в том, что в его сети угодила нужная рыбка, но на всякий случай затребовал подробное описание Паоло.
— Вы уверены в том, что это тот самый юнга? — спросил он у сбиров, имитируя акцент портового рабочего.
— Да, ваше превосходительство.
— Идиот! Говори «да, Пьетро»! Какого он роста?
— Небольшого, ваше… Пьетро.
— Волосы?
— Светлые.
— Лицо?
— Приятное, даже слишком — как у Девы Марии.
— Глядите-ка, эти мерзавки позволяют себе иметь профили Рафаэля… А его товарищ?
— Двухметровый здоровяк, ваше… Пьетро.
— Уверены насчет его пола?
— Да у него борода на половину лица!
— Можно носить и накладную.
— Это правда. Но он такой огромный!.. Ах! Ваше прев… Пьетро, упаси вас бог от знакомства с его кулачищами!
Внезапно министр заметил шедшую по набережной маркизу.
— Ну и дела! Это ведь юнга, не так ли?
— Да, но это не тот.
— Вы уверены?
— Разумеется, ваше превосходительство.
— И все же надо бы его допросить.
— Так мы себя лишь выдадим, ваше превосходительство…
— Простите, ваше… Пьетро.
Герцог взял щепотку табаку из имевшейся у него при себе серебряной табакерки, украшенной драгоценными камнями, и с наслаждением затянулся.
Один из сбиров поморщился.
— Что не так? — спросил герцог.