То был один из тех триумфов, которых жаждут, но не всегда добиваются, великие мира сего; толпа приветствовала юношу иступленными воплями.
Мужчины бросали в воздух береты, женщины посылали ему воздушные поцелуи, дети кричали во все горло.
Дав людям вволю излить свои чувства, Паоло поднял руку.
— Мы начинаем! — сказал он. — Все номера находятся в огромной коробке; мне нужен ребенок в помощники — он и будет тащить лоты. Первыми разыграем самые незначительные. Пусть какая-нибудь мать передаст Вендрамину сынишку.
Сотни рук протянули мальчуганов; Вендрамин схватил первого попавшегося, поставил его на коробку, которая была размером с дом, и попросил тишины.
Малыш запустил руку в коробку, и розыгрыш начался.
Великан показал вытянутый номер столпившимся вокруг него синдикам.
— Тысяча сто двадцать пять! — прокричал он, и один из слуг продемонстрировал лот, который под единодушные аплодисменты и продолжительные крики «браво» был вручен обладателю счастливого билета.
Эмоции нарастали, народ веселился как мог.
Внезапно в толпе образовался просвет и случилась повсеместная суматоха.
Что это было?
Появился отряд сбиров, состоявший из тридцати переодетых полицейскими корсаров.
Расталкивая людей, они стали пробиваться к импровизированной сцене.
По рядам лаццарони прокатился ропот.
Офицер полиции — друг Паоло — вел себя довольно дерзко.
Сбиры тем временем были уже около синдиков.
Чего они хотели?
Увидев, что завязались ожесточенные переговоры, народ заволновался.
Вдруг синдики вытащили ножи и начали наступать на мнимых полицейских; те в свою очередь повыхватывали пистолеты.
— В чем дело? — закричали из толпы.
Указав на коробку, Вендрамин промолвил:
— Фиск желает изъять ваши лоты под тем предлогом, что томбола не была разрешена. Это низость. Мы проводим лотерею не для того, чтобы заработать денег; нам не нужна лицензия.
— Нет! Нет! Долой полицию!
Сбиры отступать не собирались.
Паоло прокричал голосом резким и пронзительным:
— Опустите оружие!
Сбиры изобразили нерешительность.
— Опустите оружие! — повторил юноша. — Иначе все вы — трупы!
Шпики подчинились.
Словно пленников, их препроводили в дом Вендраминов. Оказавшись внутри, они быстренько сбросили с себя полицейское обмундирование и вновь, как и прежде, стали корсарами.
Фарс удался.
Колокола продолжали звонить.
Паоло взобрался на тележку.
— Друзья, — сказал он, — ради вас, ради защиты ваших прав я бросил сбиров в импровизированную тюрьму; но на помощь им могут прийти войска. Лишь сила может принести нам победу; решайте, со мной вы или нет. Если да — вперед! Мы бедные люди, которых бесконечно грабят; с нами обращаются, как со скотом. Поднимемся же на мятеж! Все наши налоги идут в карман дворян и придворных, так отберем же у них в этот день все то, что у нас отнимали веками; подвергнем Неаполь разграблению! Вы же не хотите, товарищи, чтобы сбиры наложили лапы на наши тележки — в них товара на триста тысяч ливров!