Через десять минут, в чистом поле, Паоло развязал короля и вытащил у него изо рта кляп.
Бедный сир задыхался от ярости, не находя подходящих слов.
— Ну что, кузен, — промолвил Паоло, — неплохо я вас провел, не так ли?
Король ничего не ответил; на нем не было лица.
Наконец Франческо обрел дар речи.
— Мерзавец! — прорычал он. — Да я прикажу тебя повесить!
— Выбирайте выражения, кузен, — отвечал Паоло. — Еще одно подобное слово — и вы труп.
Много ли толку с того, что вы король, привыкли командовать, обладаете абсолютной властью и цельным, раздражительным, надменным характером, что вам наплевать на препятствия, встречающиеся на вашем пути!
Когда вы оказываетесь один, безоружный, беспомощный под дулом твердой рукой направленного вам в лоб пистолета, когда волевой взгляд, полный магнетической власти, смотрит на вас с вызовом, вы практически всегда подчиняетесь, так как вам редко приходится встречать людей твердых, которых ничто не может сломить, которые бравируют всем, даже смертью!
Уже менее заносчиво король проговорил:
— Довольно угроз! Я в вашей власти. Чего вы от меня ждете?
— Ага! — воскликнул Корсар. — Отлично! Таким ты нравишься мне гораздо больше, мой дорогой Франческо. Вот теперь можем и поговорить!
Собравшись с мыслями, юноша продолжал:
— Полагаю, сир, вы осознаете, что являетесь моим пленником.
— Я это уже признал.
— Еще бы не признали!.. Я должен отомстить.
— И за что же? За те блага, которыми я вас осыпал?
— Но отнюдь не по доброй воле, сир, но потому, что я — Король песчаного города, и скорее я правлю Неаполем, нежели вы, Ваше Величество, что я вам и доказал пару дней назад. Из признательности, я на вас не обижаюсь, мой дорогой кузен. Просто давайте поговорим как монарх с монархом.
— Я бы мой тебя повесить.
— А я бы мог свергнуть вас с престола. Но довольно препирательств. Вот что я предлагаю вам в качестве выкупа.
Король весь обратился в слух.
— Ты был бы уже мертв, — сказал Паоло, — если бы именно ты выиграл у меня ту партию, ставкой в которой была голова маркизы. Ту партию, повторюсь, я проиграл, но сейчас одерживаю реванш. Мне нужна лишь последняя победа. Мне нужно отмщение. Я прошу у тебя голову твоего министра.
— Луиджи?
— Да.
— Никогда! — воскликнул король.
Паоло улыбнулся.
— Я знаю тебя, Франческо, — сказал он. — Сам по себе ты стоишь не многого. Ты эгоист. Главное для тебя — твоя собственная шкура. Лишь гордость заставляет тебя отказать мне в том, что я прошу у тебя сейчас. Это вполне естественно. Не то чтобы в твоей душе жило великодушие — на этот отказ тебя толкает лишь твое уязвленное самолюбие. Но, не сомневаюсь, вскоре ты передумаешь.