К чему были все эти каббалистические заклинания?
Человек ученый, каким и являлся Иаков, не мог верить в старомодные опыты средневековых колдунов.
Внезапно стена осыпалась, выведя Паоло из размышлений.
Отбив цемент, которым кладка была скреплена у основания, Иаков вынес и потайную дверь.
Несколько камней еще держались у вершины, грозя обрушением, но Иаков не обратил на них внимания и вошел в погребок.
Первой мыслью Корсара было отправиться следом, и он даже вышел на несколько шагов из своего убежища.
Но внезапно остановился.
В этот определяющий момент к нему полностью вернулось самообладание; он вспомнил о Ноэми, своем обещании ее деду и угрозах последнего.
То была вспышка благоразумия, осветившая мозг; ему стало стыдно за свою роль; он почувствовал, что должен бежать, потому как взял на себя обязательство никогда не шпионить за столетним старцем.
Бывают минуты, когда совесть просыпается и говорит громче, чем страсти, бушующие в человеческом сердце; он принял решение удалиться.
И был бы рад так и поступить, но — увы!
Чтобы оказаться в чистом поле, следовало пройти мимо дыры, пробитой Иаковом; идти нужно было чрезвычайно осторожно, чтобы не привлечь внимания старого еврея, но Паоло опасался, что, проходя мимо старца, не выдержит и захочет узнать его секрет.
Окажись он на улице и имей перед собой свободное пространство, он без труда сумел бы справиться с искушением; он бежал бы со всех ног подальше от Иакова, обуздав свое опасное любопытство.
Но, находясь в этом коридоре, он должен был либо остаться на месте, либо пройти мимо потайной двери.
Однако стоит лишь оказаться у нее, заглянуть внутрь — и все, разум, безусловно, его оставит!
И Паоло решил не покидать того угла, который служил ему убежищем.
В ту же секунду еврей вышел из комнаты, ведомый то ли недоверчивостью, то ли одним из тех предчувствий, что так часто случаются у людей великих.
Держа фонарь в руке, он огляделся, но не стал спускаться в подземелье, ограничившись осмотром лишь входа и окрестностей.
Бросив тяжелый взгляд в направлении Корсара, старый еврей вернулся в комнату, и почти тотчас же Паоло услышал шум… шум сухой, металлический, который прозвучал звонко, ясно и громко; ему показалось, что каскады пиастров, луидоров, цехинов пролились на горки золота.
Иаков нашел сокровище!
* * *
Золото звякало и звенело.
Паоло не видел Иакова, но представлял, как тот набирает в руки пригоршни монет и выпускает их на сверкающие кучи, коими был заполнен погребок.
По доносившимся до его ушей различным звукам он довольно-таки точно высчитал, — в чем имел позднее возможность удостовериться, — сколь сказочное сокровище обнаружил еврей.