Рано утром за нами заехал Доминик. По дороге вел экскурсию. В моем случае – занятие бесполезное: ничего не запоминаю. Мне интереснее просто смотреть на улицы и включать фантазию. Кивала в такт рассказу Доминика. Я его не слушала.
Приехав на студию, пересели в электрокар. За рулем – Жан-Мари. Двигались мимо средневековых замков, разрушенных бомбежкой домов и даже африканской деревни. Нашу площадку мы узнали издали – по княжескому Дворцу.
Люди в средневековых островных одеждах пьют кофе. Ощутимый запах конюшни: лошади, запряженные в телеги, и лошади, ожидающие своих всадников. Нас приглашают за режиссерский столик и предлагают кофе. Жан-Мари представляет нас. Аплодисменты. Потом присутствующие приветствуют нас по очереди, и мы жмем им руки.
Последним подходит мальчик лет восьми. Волосы его убраны под шапку. По художественно выбившейся пряди видно, что он светловолос.
– Это вы, – говорит Парфению режиссер. – И зовут его тоже Парфений.
Во время съемок все актеры Жана-Мари носят имена своих персонажей – даже в жизни. Я читала об этом. Полное вживание в роль.
Парфений подает мальчику руку.
– Сколько тебе лет?
– Скоро восемь. А тебе?
– Триста сорок семь.
– Значит, ты уже на пенсии?
Парфений треплет его по щеке. Мальчик прижимает щеку к плечу, и Парфений убирает руку.
– Он удивительно органичен, – поясняет нам Жан-Мари.
Парфений улыбается тезке.
– Ты хочешь быть актером?
– Да… Или князем. Но это трудно…
– Да нет. Достаточно, чтобы мы тебя усыновили.
Мальчик задумчиво кивает, взгляд его ясен. Глаза Парфения слезятся на ветру. Я не родила ему ребенка, и, думаю, напрасно.
Когда начинается съемка, маленький Парфений выходит из Дворца, в руках его дымящаяся головешка. Подойдя к стене, он рисует смешную рожицу. Рот чуть съехал набок, и мальчик пытается стереть край линии. Ничего не получается, угол рта размазывается на пол-лица. Он бросает головешку и, глядя на свое произведение, чешет нос. Нос становится пепельным.
Маленький Парфений идет по площади. Парящая над ним камера следит за тем, как рука мальчика скользит по деревянному борту телеги. Касается узды лошади. Лошадь наклоняет к нему голову, и он гладит ее. Ассистент выпускает из переноски котенка, тот делает несколько шагов в сторону. Мальчик продолжает гладить лошадь.
– Котенок, – напоминает в мегафон Жан-Мари.
Парфений-младший берет котенка, трется о его нос своим пепельным носом. Возвращается с ним к лошади и поднимает котенка к лошадиной морде. Котенок выгибается от страха. Лошадь, подумав, приглаживает шерсть котенка длинным языком.