. Время дискуссий прошло, повторяли пулеметы, и это стало самой крылатой фразой нового Председателя.
В лето двадцатое Революции на Острове был учрежден Трудовой Лагерь. Наполнен он был по преимуществу крестьянами, у которых были отобраны излишки провизии. В этом Председателю Маркелу виделось проявление милосердия, ибо что же могли делать крестьяне в своих деревнях без провизии? Ему, крестьянину по происхождению, ответ был очевиден: ничего.
Лагерь был размещен в той части Острова, где Лес подходил к Морю. Задачей перемещенных лиц было валить лес и отправлять его по Морю на Большую землю. Когда же мысль о Лагере пришла Маркелу в голову, четыре тысячи крестьян были немедля отправлены в Лес. В Лесу, однако, возникли сложности с жильем, ведь оно в тех краях ограничивалось избушками лесников. На месте стало очевидно, что этих избушек для четырех тысяч прибывших недостаточно, как недостаточно и съестных запасов, оставленных в избушках лесниками.
Когда же начальник Лагеря доложил об этом Председателю Острова, тот пришел в негодование. Сказал:
Бог темного прошлого, которого мы отменили, пятью хлебами накормил пять тысяч человек.
Сказал:
Так неужели же ты, достигнув светлого будущего, не можешь тем же количеством хлеба прокормить всего четыре тысячи?
Могу, ответил начальник Лагеря, вот только боюсь, что алчущие этим не насытятся, потому что я не бог.
Тогда Председатель Маркел напомнил ему, что в Лесу наличествуют дикие животные, равно как и ягоды, грибы, а также мох и древесная кора. Есть, наконец, и трава, питаться которой издревле любил островной народ.
Начальник же Лагеря подивился мудрости Председателя, и восславил ее, и отбыл восвояси. Поскольку мысль о Лагере явилась Маркелу в декабре, грибы, ягоды и траву из питания пришлось временно исключить, зато в Лесу были неучтенные Председателем шишки и желуди.
Зимовать прибывшим пришлось в вырытых ими же землянках. В апреле выяснилось, что количество лагерных людей сократилось до пятисот. Узнав об этом, начальник Лагеря вздохнул с облегчением, поскольку есть же, сказал, разница в том, кормить четыре тысячи или пять сотен. В мае, однако, привезли еще четыре тысячи, но начальник и здесь не пал духом, предположив, что теперь должен помочь приобретенный опыт.
В лето Революции двадцать третье над страной начали сгущаться иные тучи. Они возникли в Южной части Острова, до сих пор хранившей память о давней войне. Помнили не столько войну, сколько сопровождавший ее голод, ибо рассказы о нем передавались из поколения в поколение. В семейных преданиях и памятях навеки запечатлелись смерти замученных и страдания выживших.