Девушки стояли на улице возле служебного входа в заведение. Подруга, закончив смену, направлялась домой, а Мария только приступала к работе, и они встретились, не договариваясь. Кроме них на заплеванной площадке возле большой корзины с тлеющими окурками стояло еще несколько девушек из заведения. Девушки увлеченно галдели небольшими стайками, временами закатывали глаза и жарко шептались друг другу в уши. Все, кроме Марии, курили. Воздух был густо пропитан никотиновым дымом, который витиеватыми кружевами поднимался в безветрии душного вечера от тонких палочек сигарет в поднятых от локтя руках. Дым смешивался с парами кухни из торчащих из окон труб, поднимался выше и, наконец, растворялся в наступающих сумерках.
— Спасибо, сестра. Я даже не знаю… Администратор от нас требует, чтобы хорошо выглядели. А так, вроде такая же, — улыбнулась девушка и из вежливости добавила, — ты тоже отлично выглядишь.
— Ааа, — заржала та, обнажив верхние десны, — да ладно врать!!! У нас в ресторане администратор тоже требует, чтобы вид был. Да вот, как видишь, ничего у меня не выходит!!! Такая же колхозная корова!
Марии не терпелось завершить разговор и скрыться в дверях заведения. Она чувствовала, что ей было неуютно, даже неприятно слушать грубые комментарии подруги и стоять перед ней, пока та рассматривала ее, словно лошадь перед скачками. Раньше ее не смущали и даже развлекали бесцеремонность и откровенная вульгарность подруги. Но сейчас, непременно вспоминая тот случай с тетей, будто касаясь незаживающего нарыва, она не могла вернуть себе симпатию к подруге, какую испытывала прежде.
Спроси себя Мария прямо, то она бы не призналась в своем изменившемся отношении. Это было бы стыдно и неправильно для нее, учитывая роль, которую сыграла подруга в ее судьбе и то, что без ее помощи она не смогла бы устроить свою жизнь в городе. Но, несмотря на отрицание, она все же ощущала непреодолимую, упорно возникающую неприязнь к девушке, всякий раз, когда встречала ее или думала о ней. Будто яд, однажды попавший в кровь, уже не мог быть выведен и навсегда оставался отравлять организм токсичными миазмами. Чтобы разрешить дилемму и не давать этому новому чувству лишний раз овладеть собой, Мария неосознанно избегала встреч с подругой. К ее облегчению, обстоятельства сложились так, что девушки работали в разных сменах, и почти не заставали друг друга: ни на работе, ни в квартире.
Воспользовавшись моментом, Мария простилась с подругой. Она в который раз с огорчением осудила себя за малодушие, но как всегда, не найдя выхода из положения, отбросила прочь неприятные мысли. Она напомнила себе, что тот ужасный случай, испортивший ее отношение к подруге, уже исчерпан и что она отдала долг. На прошлой неделе, через месяц после того, как Мария начала работать на новом месте, и как только у нее накопилась нужная сумма, она поехала к тете на базар и отдала деньги, которые взяла подруга. Тетя встретила ее холодно, деньги взяла и проводила прочь, не прощаясь. Мария, хорошо изучив нрав тети, ожидала подобной реакции, но все же до последнего момента надеялась расстаться на хорошей ноте. Этого не произошло, и ничего нельзя было с этим сделать. Уже на пороге, Мария хотела попросить тетю ничего не говорить матери о возникшей ситуации, но, постыдившись, не решилась.