Реакционные политические силы не простили А. Константинову ни его фельетонов, ни сатирической книги о бай Ганю. Его запугивали. В 1896 году в одном из писем он сообщал: «Прежде офицерики подстерегали меня, чтобы избить, теперь выслеживают, чтобы убить. Из разных мест меня предупреждали об этом, но я не верю, чтобы они зашли так далеко». Они, однако, пошли на преступление. В мае 1897 года неподалеку от города Пазарджика А. Константинова поразила пуля наемного убийцы. Смерть популярного писателя вызвала негодование прогрессивной общественности. В Пазарджике, в Софии состоялись многолюдные митинги протеста. Студенты Высшего училища (университета) объявили трехдневную стачку. На смерть писателя откликнулись многие общественные деятели. Д. Благоев в те дни писал: «Жертвой беззаконий, чинимых в наших внутренних делах, пал Алеко Константинов, тот Алеко, который мог бы стать литературной гордостью любого образованного народа и от таланта которого так многого ожидала вся честная и интеллигентная Болгария».
А. Константинов разделил судьбу немалого числа болгарских писателей — борцов за свободу и справедливость. Он погиб на тридцать четвертом году жизни, в расцвете творческих сил, в ту пору, когда талант художника, ищущая мысль демократа находились на взлете и обещали дальнейшее развитие его творчества. Д. Благоев, внимательно следивший за эволюцией литературно-общественных воззрений современных писателей, писал: «Его честная и бескорыстная натура, его поэтическая и прекрасная душа и его талант, имевший высокополезное для общества направление — наблюдать его пороки и отрицательные стороны и осмеивать их с неподражаемым юмором, наверное, привели бы его в конце концов к социалистическим убеждениям, к социалистическому идеалу, в котором его поэтическая натура могла найти чистый источник нескончаемого поэтического вдохновения».
А. Константинов не успел прийти к социалистическим убеждениям. Он искренне верил в возможность осуществления буржуазно-демократических свобод. В этом была ограниченность его мышления. Но неограниченной была его преданная любовь к родине и ее трудовому народу, его вера в справедливость. Во имя народных интересов, во имя будущего родины, против врагов народа — «жадной на добычу сволочи» — он мужественно поднял свое оружие сатирика и писателя-гражданина. В одной из статей он писал: «Стой! Руки прочь! Не смей касаться народа! Сними шапку и поклонись этому страдальцу, этому терпеливому мученику — ему, который дает тебе хлеб и жизнь, — поклонись болгарскому народу!»