– Лора! – окликнул меня Алекс, а я наконец очнулась от своих мыслей и увидела себя стоящей посреди комнаты Роба. – Лора, посмотришь, что с ним? Или за лекарем сбегать?
– Не надо, я сама. – Голос мой звучал глухо.
Не помню, как и что я делала, возвращая Роба к жизни, внутри меня словно все заледенело. Все, что мне хотелось, – посмотреть ему в глаза. И увидеть в них ответ на свой вопрос.
– Зачем ты это сделал? – спросила, когда его веки наконец разомкнулись, а взгляд устремился на меня. Сердце просто разрывалось от обиды, гнева и боли. – Я знаю, что это был ты, Роб.
– Молодец, – чуть усмехнулся он пересохшими губами. – Догадливая.
– Как ты мог? – Мне хотелось закричать, выплеснуть на него все свое негодование, но горло перекрыл спазм.
– Убрать двоих одним махом – разве не гениально? – Я искала в глазах Роба хоть каплю раскаяния, но в них было лишь разочарование. Оттого, что не удалось воплотить задуманное? – Я спасал тебя, Лора.
– Ты превратился в чудовище, Роб, – прошептала я с безумной горечью. – Я помогаю тебе в последний раз, запомни это. И только для того, чтобы ты смог понести наказание. Я даю тебе шанс до утра признаться самому в том, что ты совершил, иначе завтра сделаю это сама.
– Неужели ты так и не поняла, Лора, что никому эта правда не нужна? – Роб снова усмехнулся. – Даже если я и признаюсь, Вейтона твоего это не спасет.
– Посмотрим, – ответила я, отступая. – Посмотрим!
– Вижу, вы закончили, мисс Гамильтон. – Гвардеец, все время стоящий за спиной, схватил меня под локоть. – Немедленно возвращайтесь назад в свою комнату, – и силой повел за собой.
– Передай Джу, – успела шепнуть я Глории, и она быстро кивнула.
– А я ведь предупреждал, – бросил мне Шин, когда я проходила мимо. – Пожалеешь! – И затем добавил, едва слышно: – Я присмотрю за ним.
А может, мне это всего лишь почудилось?
– Вы хотя бы поняли, что произошло? – все же не удержалась и спросила я у гвардейца. – Это касается…
– Разберемся, мисс. – Он не дал мне договорить и втолкнул в комнату.
Все верно. Никому не нужна эта правда… И принцу в первую очередь.
От напряжения, копившегося весь день, меня начало трясти. Теперь я бы рада была заплакать, но глаза оставались сухими, только горло по-прежнему было сдавлено, что мешало нормально дышать. Чтобы как-то успокоиться, я забралась в горячую ванну и просидела там, пока она совсем не остыла. На еду тоже смотреть не могла, даже на фрукты и конфеты Глории, только выпила стакан воды и легла в кровать. Заснуть даже и не пыталась, знала, что мысли не позволят это сделать. Только на рассвете ненадолго задремала, но ни отдыха, ни успокоения эти минуты не принесли.