«Георгиев» — Периклиев сообщает из Берлина, что «Гитлер ведет пропаганду подготовки решающего удара против СССР, но население Германии уже не верит ему».
4 января 1943 года доктор отправил известие с весьма любопытными данными, полученными из Берлина:
«В городе Вицлебене есть большие склады продовольствия и горючего. Английская и американская авиация бомбит жилые кварталы. Вокзалы в Берлине, Мюнхене, Кельне, а также индустриальные районы Рурской области нападению не подвергаются, и движение поездов между этими пунктами, как и между сотнями других, не нарушено. Военные заводы работают; самолеты не бомбят их. Они производят вооружение и оборудование для фронта».
23 января 1943 года доктор направил в Центр мнение Периклиева о моральном состоянии населения Германии:
«Недовольство среди германского населения после Сталинградской битвы растет очень быстро. Средний немец не верит уже в победу рейха.
Когда одной немецкой матери сообщили, что ее единственный сын погиб на Восточном фронте, она в отчаянии сняла со стены портрет Гитлера и разорвала на куски. Ее соседка увидела это и сообщила в полицию. Женщину убили гестаповцы. Муж женщины, вернувшись с работы и узнав, что произошло, застрелил соседку и сам покончил жизнь самоубийством».
«Чувствуются большие затруднения с продовольствием. Нет жиров. Они исчезли даже с черного рынка».
«Немцы не доверяют друг другу, но иностранцам рассказывают о своих надеждах и горестях. Недовольство заметно даже в среде гитлеровской молодежи. Неприязнь между итальянцами и немцами непрерывно растет!»
«После Сталинградской битвы берлинское население впало в панику».
Доктор радовался: Центр интересовался жизнью немцев. Москва готовилась к серьезным действиям.
Генерал Михов вернулся из Берлина. На журналистов произвело впечатление отсутствие фанфарных призывов на пресс-конференции. Генерал ограничился заверениями, что видел своими глазами приближающуюся победу. Пеев почувствовал, что произошло во время визита Михова в Берхтесгаден и Берлин, а также на фронт и на одну из баз военно-воздушных сил. Он ждал только «Журина». «Журин» должен узнать все подробности.
…Гитлер был очень спокоен. Улыбался так же, как и всегда.
Гости из Болгарии — военная делегация во главе с генералом Миховым — заняли свои места. Фюрер начал говорить:
— Господа, вы сами убедились, какую железную дисциплину я воспитал в моем народе… — После этих слов он направился к стене с картой Восточного фронта и начал говорить все быстрее и все громче. Через какое-то время голос его поднялся до визгливого фальцета, фразы стали обрывочными: