— Именно. По праву, которое я имею как болгарин и патриот, советую тебе принять предложение. Поезжай и внимательно изучи все то, что называется третьим рейхом. Экономику, индустрию, земледелие, законодательство. И вообще все, что нужно знать, чтобы победить их. Мы обязаны бороться со своим врагом всеми возможными способами всегда и везде при всех обстоятельствах! Мы обязаны знать о своем враге все!
Доктор Пеев замолчал. Пораженный Периклиев не мог произнести ни слова: он уже понял все. И почувствовал одновременно и восторг, и страх, потому что знал судьбу людей, вставших на трудный путь бойцов Красной Армии. Он замолк, понимая мотивы, предложение и ценность самого факта оказанного ему доверия. Это явилось для него проверкой.
— Дорогой Пеев, я поеду в Германию. Прошу вас, поймите меня правильно. Вы правы, мы должны добиться победы. Я попытаюсь узнать о фашизме все.
Голос Периклиева задрожал. Доктор сильно сжал его руку.
— Доблесть не всегда проявляется внешне. У нас она должна быть сущностью человека, — сказал он тихо, почти шепотом, — а опасностей значительно больше, чем успехов. Нам следует уточнить несколько вопросов чисто практического свойства.
У Эмила Попова был зять, Иван Владков — веселый парень, трудолюбивый человек, восторженный, жизнерадостный.
Эмил работал в мастерской, которую уже не считал собственностью брата, а считал собственностью дела, которому служил. Эмил встретил Ивана Владкова с радостью.
Пожаловался, что одному без помощников очень трудно, а дело опасное. За него дают или веревку, или пулю.
— А без этого дела лучше не жить, — добавил он.
Владков ударил кулаком по столу.
— Веревки не боюсь. Пуля меня не берет, а дело мне известно — уйти в горы.
— Нет, еще опаснее: в пасть к волку. Мне нужна твоя помощь.
Владков понял.
— Послушай, брат, если бы я мог! Я не член партии, пришел из Дряново. Ты это знаешь. Веришь мне?
Эмил с улыбкой проговорил:
— Вряд ли, браток, мы говорили бы с тобой вот так, как сейчас, если бы я не верил тебе. Меня пугает то, что это очень тяжело. Человек, несмотря ни на что, должен каждый день, каждый час быть готов ко всему. Ко всему, браток.
— Я прошел и через полицию!
— Хорошо, браток, значит, ты готов. А вот согласен ты лишиться личной жизни, спокойствия, сна, хлеба?
Владков чуть слышно проговорил:
— Да не хочешь ли ты, чтобы я пошел на легкие заработки в полицию как провокатор? Зачем же тогда ты говорил со мной об этом? Для коммуниста работа — прежде всего. У меня волосы встают дыбом, когда я вижу, что творится в мире, а мы все раскачиваемся.