Судя по затравленным взглядам пленников, проняло и их, но дабы усилить эффект, схватил парочку и кинул мордами в лужу крови у ног жертвы. Пока тащил, один потерял сознание, а второй опорожнил сразу и мочевой пузырь, и желудок.
Неожиданно первым, среагировал отец убитого ребенка, который хоть и был бледен как снег, но не на мгновение не отводил взгляда от места казни.
- Достойная вира Богам за моего сына.... Блодигшрек (Блодигшрек - Кровавый Ужас - по-норвежски)! - гулким голосом сказал он, после чего с трудом поклонившись до земли, на нетвердых ногах пошел с тинга.
Понимая, что делать мне тут тоже больше нечего - я и так наломал кучу дров с неясным результатом... развернулся и как был окровавленный пошел в кузницу.
Людская молва разносится быстро, поэтому по пути от меня все шарахались в стороны или наоборот (в основном воины) - уважительно приветствовали как равного (чего до этого не было), прикладывая правую руку к сердцу.
Хммм. Судя по всему, получилось! Но млять, как же противно на душе, даже не взирая на фильтр нейросети... Разум говорит - что все верно, а вот та неведомая субстанция, которую все называют душой - рвется и терзается... Распотрошить заживо разумного - страшная психологическая ноша для нормального и цивилизованного человека... Или я уже не человек, а монстр и кровавый мясник?
Наскоро приведя себя в порядок, в стоящей у стены кузнецы бочке с водой, я пошел посмотреть, как там Ратибор. Судя по глубокому сну, испарине, а также отсутствию температуры - он шел на поправку. Не став его тревожить, до заката, я занимался мелкими делами, чутко мониторя окружающую обстановку.
Как только солнце коснулось горизонта, в сторону кузнецы от селения не спеша вышел один единственный человек. Спустя несколько минут, держа раненую руку на перевязи, во двор зашел один из гридней, которому я сегодня оказывал медицинскую помощь и достаточно уважительно пригласил на пирс, для участия в тризне. По моей просьбе, Ратибора он тревожить не стал, удовлетворившись пояснениями о необходимости восстановления после отравления (среди дружины трое умерли и еще пятеро лежат, будучи ранеными ядовитым оружием...).
В отличие от киношных сцен, когда пылающая ладья уплывает в море, тут лодки с телами погибших и посмертными дарами, были вытащены из воды и установлены на огромные кучи дров. У подножья бушующих погребальных костров, на коленях замерли оставшиеся в живых пленные, а собравшиеся варянги, окружили место тризны полукольцом ожидая начала церемонии.
С последними лучами солнца, окончательно скрывшимся за горизонтом, вперед вышел Людомир. На голове у него был череп какой-то зубастой твари, а в руках он держал покрытый искусной резьбой посох-насеку из ребра неведомого гигантского животного.