— Ваше сиятельство! — я повернулся в его сторону и склонил голову.
— Смотри, какой вежливый! — рассмеялся герцог. — Ладно, пока ты не сел, нужно вас познакомить, а то да, признаю, это мое упущение, виделись вы уже не раз, но все как-то знакомить не к месту было!
Он посмотрел на Сирила, потом перевел взгляд на меня.
— Сирил, перед тобой Волан де Гриз, барон Вудрон, сын небезызвестного тебе Эрика де Гриза и победитель Роджера Валентайна!
Я поклонился. Герцог бросил хитрый взгляд на своего собеседника.
— Волан, перед тобой барон Сирил Ван Герштоф, мой друг, отчаянный рубака и дамский угодник! Ну и, в перерывах между этими занятиями — мой казначей!
Вначале, по лицу казначея скользнула тень неудовольствия, он даже начал хмуриться, но потом его румяное лицо расплылось в широкой улыбке и, мгновение спустя, в кабинете раздался его хохот.
— Ну, уел! — закатываясь, веселился Сирил. — Как есть, уел!
Он хохотал так заразительно, что вскоре я поймал себя на том, что широко улыбаюсь ему в ответ, а герцог, так даже тоже похохатывает!
Повеяло чем-то родным, семейным. Атмосфера в кабинете, как-то сразу, из официальной превратилась в домашнюю. На душе потеплело.
Когда герцог с казначеем отсмеялись, хозяин кабинета, со смешинкой в глазах, вдруг сообщил:
— Да, кстати, кроме всего прочего, о чем я тебе уже сказал, он еще будет и твоим учителем!
Я удивленно воззрился на герцога.
— Э-э-э, Ваша светлость, вы считаете, что меня нужно учить казночейству? — я был ошеломлен и даже растерян.
— Нет! — рассмеялся герцог, а Сирил опять захохотал. — Он будет учить тебя правильно обращаться с мечом, а то, то, что я увидел во время дуэли — ну, никуда не годится!
Герцог вдруг перестал улыбаться и буквально впился взглядом в мое лицо.
— Правда, вот, барон утверждает, что с мечом ты управляешься довольно ловко, и этот поединок — сплошное притворство с твоей стороны!
Вот этого я не ожидал! Я не думал, что кто-то сможет по моим неловким движениям проследить систему! М-да, сюрприз! Причем, сюрприз неприятный! Рано мне еще всем подряд показывать мое мастерство, ох, рано!
Хорошо, что я, приготовившись слушать герцога, вошел в состояние полного восприятия, как учил меня Кавендиш, бывший моим наставником в мире, который назывался Полигон. Как он утверждал, это состояние способствует быстрейшему усвоению и аналитической обработке сказанного.
Наверное, именно поэтому я даже глазом не моргнул, когда герцог высказал свое предположение. Вернее, не свое, но это не важно!
Я продолжал спокойно смотреть на хозяина кабинета, ожидая продолжения, хотя внутри у меня все сжалось от нехорошего предчувствия.