– Хорошо. Его тоже приведи. Пусть Колпак с Хорьком идут к вождю и убедятся, что он в курсе происходящего и с ним все хорошо. – Шакал повернулся спиной к кипящему от возмущения Гвоздю. – Вот и получается, что для поисков Обхвата остаетесь только вы с Мелочником.
– А ты? – спросил Гвоздь, превозмогая ненависть.
– Я пойду на Свиной гребень, – ответил Шакал. – Нужно убедиться, что сопляки его держат.
– Правила те же. – Овес покачал головой. – Не в одиночку.
– Я проскочу быстро, – сказал Шакал, уже перекидывая ногу через спину Очажка. – И буду не один, если только там не стало совсем плохо. Так нам правильнее будет разделиться.
Гвоздь не стал дожидаться окончания спора и уже ушел в казарму, чтобы собрать остальных.
– Давай я пойду с тобой, – сказал Овес. – Для охраны девки хватит и троих.
– Ты нужен мне здесь, – не унимался Шакал. – Если вас прикроет Штукарь, вы с Блажкой сможете хоть целую армию сдержать. А Мед может вам понадобиться, если Рога решат поговорить.
– Они уже убили сопляка, брат. Теперь не до разговоров.
– Знаю. – Шакал мрачно кивнул.
Он ткнул Очажка в бока и ускакал прежде, чем Овес успел что-либо добавить.
Шакал скакал строго на восток, в сторону цитадели. Ему нужно было добраться до Свиного гребня как можно скорее, но и сопляков в хлеву следовало предупредить об опасности и приказать им готовить варваров для членов копыта. Затем Шакал хотел двинуться вдоль восточной стены и осмотреть другую половину крепости. Ведь Рога должны были быть где-то здесь.
Не доехав до хлева, он услышал свиные визги. Что-то пошло не так.
Опасаясь пожара, Шакал припустил быстрее. Когда хлев оказался на виду, ни огня, ни дыма Шакал не увидел, но с сопляками была беда. Шакал видел их в свете фонарей – они лежали на подстилках из красной соломы. Он направил Очажка в проем хлева и спрыгнул на ходу. Один из сопляков еще шевелился. Несчастный юнец боролся за жизнь, вытекавшую через рану у него горле. И проигрывал. Шакал сел перед ним, понимая, что ему уже ничем не помочь. Их глаза встретились, и угасающий свет в глазах мальчика увидел неизбежное в глазах Ублюдка.
– Сколько? – спросил Шакал.
Молодой полуорк не мог говорить, но поднял один липкий от крови палец. Затем его рука упала.
Шакал встал, стиснув зубы, отвернулся от тела и выставил тренчало перед собой. Из стойл вокруг исходил ужасный хор криков и визгов. По дереву гремели удары бивней и копыт. Варвары будто обезумели и пытались вырваться из своих загонов. Это были боевые звери, обученные для битв, и кровь трех молодых полуорков не должна была привести их в такое исступление.