Топи Старой девы начинались в сорока милях от моря. Эта обширная полоса ровной земли была усеяна чащобами, разодрана мелкими ручьями и задыхалась от болотных испарений. До Нашествия орков эти земли были охотничьими угодьями королей Гиспарты. Усадьбы и кастили, некогда разбросанные по краям болота, были одна за другой снесены во время войны, но Шакал, ведя Очажка по наиболее проходимым заиленным равнинам, заметил несколько жалких развалин. Он указал на них Штукарю, тот задумчиво кивнул.
– В конце войны Корона получила эти болота по жребию, – рассказал ему Шакал. – Тогдашний король, как бы там его ни звали, хотел вернуть его королевской семье. Несколько его родственников по глупости пытались заново поселиться здесь, но сбегали уже в первые месяцы. Орки до сих пор проникают в глубь Уделья через болота после того, как переплывают Кишку, хотя даже для них эта местность часто оказывается непроходимой. На Старой деве живет много такого, отчего даже тяжаки дважды думают, прежде чем сюда сунуться.
– Ага, – заявил Штукарь, – я много слышал о естественных обитателях Старой девы, которые весьма грозны собой. Рохи, да?
– Ты лучше поглядывай иногда на небо.
Следуя собственному совету, Шакал высматривал огромных хищных птиц. Рохи гнездились на болотах, но в поисках добычи могли улетать далеко за их пределы. Одна такая птица когтями подняла бы в воздух Очажка и взлетела бы достаточно высоко, чтобы упавший свин разбился насмерть, а потом спикировала бы вниз и насытилась. Горсть хорошо нацеленных тренчальных стрел прогнала бы мощных хищников, но без помощи товарищей Шакал сомневался, что сможет стрелять достаточно быстро. А Штукарь вряд ли носил при себе оружие.
Земля все сильнее раскисала под ногами, и к полудню свинам стало трудно пробираться вперед. Шакал понял, что их пора оставить. Очажок еще мог преодолеть трясину за счет своей грубой силы и упрямства, но соплячьему свину, отягощенному весом Штукаря, придется совсем туго. Шакал отвел их в убогую сосновую чащу, снял с седла птичью клетку и повесил ее у себя на поясе рядом с колчаном. Затем спешился, и Штукарь последовал его примеру.
– Деревья тут хоть и низкие, – Шакал указал рукой вверх, – но защитят свинов от кружащих рохов. Как думаешь, твой широкий зад выдержит поход?
Штукарь с улыбкой кивнул.
– Залепи этим пернатым уродам бивнями, если попытаются сюда залезть, – сказал Шакал Очажку, похлопав его между глазами.
– И ты так же сделай, – поручил Штукарь своему борову, наставительно пригрозив пальцем, – тем уродам в перьях.
Шакал оставил Очажка без привязи, зная, что он останется на месте по крайней мере сутки, пока голод не пересилит даже лучшую выдержку. В терпеливости соплячьего свина он не был так уверен, но беспокоиться об этом сейчас не мог. Шакал предложил Штукарю один из своих дротиков, чтобы лучше держать равновесие на болоте, но чародей лишь отмахнулся. Взяв в руки заряженный арбалет, Шакал спрятал дротик обратно в колчан на седле и двинулся в путь. Вооруженный тренчалом, тальваром и ножом, с птичьей клеткой на поясе и в компании таинственного чародея Шакал вышел на Старую деву.