Поняв, что пялится, Шакал отвернулся и забрался в седло.
– Овес, – позвал он, – остроухая с тобой.
Как только эльфийка оказалась у Уродища на спине, все вышли из кораля и обнаружили, что их поджидали несколько солдат. Зирко тоже был с ними, верхом на осле. Шакал и остальные натянули поводья.
– Уньяры проводят вас, – сообщил им жрец.
– Благодарим вас, – ответил Шакал, почтительно опустив подбородок.
Когда всадники повели свиней, Зирко протянул руку к Шакалу.
– Одно слово, пока ты не ушел.
Всадники не остановились, дав понять, что жрец хочет остаться наедине. Овес с Блажкой остановились в нерешительности.
– Езжайте, – бросил Шакал. – Я догоню.
Зирко подождал, пока все не отъедут подальше, и только тогда заговорил.
– Я верю, что мы еще увидимся.
– В Предательскую луну, – сказал Шакал. – Как только предупредишь о ее приближении, я буду здесь.
– Хорошо, – ответил жрец. – И в Страве станет безопаснее. Возьми-ка вот это.
Зирко снял кожаный сверток с пояса и бросил Шакалу.
– Чайные листья? – спросил Шакал, принюхиваясь к его содержимому.
– Они помогают от тошноты.
– Но меня не тошнит.
– Это не тебе, – сказал Зирко. – Твоей эльфийской женщине. Пройдет еще месяц, и ей понадобится заваривать их каждое утро.
У Шакала отвисла челюсть.
– Думаешь, она беременная?
– Я знаю то, чего не знает она. Пока не знает.
– Траханый Меситель! – ощерился Шакал.
Зирко цокнул языком.
– Боюсь, ей осталось менее семи лун. В ее утробе – нечеловеческое семя.
– Этот вонючий болотник и не человек…
Шакал осекся, осознавая сказанное полуросликом.
– Семь месяцев? Ты хочешь сказать?..
В ответ Зирко лишь опустил глаза.
Шакал провел только что исцеленной рукой по волосам. Несчастная девица носила полуорка.
Первым Ублюдком, которого они увидели, пройдя через тоннель Горнила, оказался Гвоздь. Он не вскинул арбалет, не поднял тревогу и не приказал соплякам заковать Шакала в цепи. Когда он заговорил, в его голосе было больше облегчения, чем злости.
– Вот же черт, на хрен, – выругался он, подбегая, чтобы помочь им совладать со свинами. – Мы думали, вы все уже мертвы. Где Овес?
Шакал едва удержался от удивленного взгляда на Блажку. Они готовились к конфликту, к трудному приему.
Гвоздь принял его замешательство за печальную новость.
– Черт. Только не говори, что он…
– Овес в порядке, – перебил его Шакал, выбираясь из седла. – Он в Отрадной. Ему давно пора было навестить мать.
Это была правда. Овес не был этому рад, но эльфийку нужно было где-то оставить, и Шакал не мог придумать места лучше, чем у Берил. Он не собирался приводить ее в Горнило – пока не собирался, а оставить без присмотра не мог. Поэтому Овес был отправлен играть роль сторожевого пса, пока его дразнили и закармливали.