С его слов выходит, что новгородский князь Мстислав Изяславич (сын великого князя) собрал войско в спешке – старался успеть на помощь к атакованному Пскову. В итоге ему удалось мобилизовать лишь новгородское ополчение да ратников окрестных земель и вывести в поле личную дружину. Всеслав же имел как минимум полуторакратное превосходство в людях и занял позицию на высоком берегу реки.
Оба войска были преимущественно пешими. Первый, самый мощный удар лучших новгородских ратников едва не сокрушил строй полочан, несмотря на то что лучники Всеслава встретили их ливнем стрел. Но, завязнув в массе вражеской пехоты, новгородские панцирники (так я для себя назвал облаченных в кольчуги и пластинчатые доспехи воинов) потеряли напор. В это же время «оборотень» бросил личную дружину и пехотный резерв полочан в атаку на фланг пешцев-ополченцев, отрывая их от ударного отряда. Вскоре Всеслав обратил их в бегство, и отборные новгородские ратники оказались в окружении – Мстислав не решился идти им на выручку с малой дружиной и повернул коней вместе с бегущими ополченцами. Панцирники же рубились до темноты, силясь вырваться из вражеского кольца – и под полоцкими клинками да стрелами пали и Тимофей, и Михаил. Лишь горстке воинов удалось обмануть смерть и прорваться к лесу, среди них оказался и Георгий. Он-то и убедил часть израненных витязей отправиться вместе с ним на службу к Ростиславу. А уже я упросил князя отдать мне три с половиной десятка бывалых рубак в личную дружину, поставив старшим над ней Георгия.
– Поартачатся по первости, а там посмотрим. Быстрый, неподготовленный штурм они могли бы отбить и двумя тысячами воев, а вот грамотную атаку с пороками, тараном, лестницами – едва ли. Они это понимают. Понимают также и то, что случится с городом, взятым с боя, судьба Офа тому примером. А я предложил им откупиться без штурма, причем собранное злато и серебро будут не просто данью – они тем самым выплатят подать князю Ростиславу и перейдут под его руку. Мы обещали вдвое снизить им подати! Хм, – я лукаво усмехнулся, – теперь в них борется не только жадность и страх, но также верность и сомнения. Последние годы базилевсы и знать буквально разоряли свой народ. Так что надеюсь, до битвы не дойдет.
– А если дойдет?
Видимо, моя уверенность показалась Георгию излишней и он решил убедиться в том, что я просчитал все возможные ходы. Хм, а десятник неплох!
– На штурм я однозначно не пойду. Точнее… – Я на мгновение задумался. – Это возможно только в том случае, если сюда не явится ромейский флот. Впрочем, более двух недель мы ждать не станем, за это время уже соседние фемы пришлют свои войска. Так что или горожане испугаются приготовлений к штурму и уплатят нам десять пудов злата да серебра, что, кстати, вполне для них посильная сумма, или мы просто сядем на корабли и начнем грабить побережье, следуя к Царьграду. Если же противник попробует атаковать… Что же, вылазку что из крепости, что извне мы сумеем отбить в любом из лагерей. Более того, напади ромеи на один из них, как вскоре на помощь осажденным придет как минимум две тысячи воинов. Лагерь у кораблей мы также оградим валом, так что атака на нас заведомо обречена на провал и большие потери. Нет, ромеи на это точно не решатся!