Порт Трапезунда, защищенный с двух сторон скалистыми берегами и крепостными стенами и простреливаемый катапультами с башен, был атакован на рассвете два дня назад. Ромеи не ждали повторного набега, на трех греческих панфилах и восьми венецианских купеческих галерах дежурили лишь небольшие команды охраны, а на малых греческих судах ее и вовсе не было. Воинов перебили в короткой абордажной схватке, после чего касоги сожгли все захваченные суда. Боевые панфилы было особенно жалко, но кормчих и команд, способных вывести их в море и довести до точки встречи с князем, среди нас нет. Теперь же десяток ладей мы отправили в сторону Царьграда, караулить приближение византийской эскадры и заодно навести ужас на жителей побережья – пусть их панические призывы о защите подстегнут базилевса и его навархов к действиям. Еще пять сотен воинов бессменно дежурят на оставшихся кораблях, готовые отразить любое нападение. Завтра мы начнем демонстративно рубить осадные лестницы, собирать подготовленный еще в Корсуни таран и катапульты под руководством греческих инженеров. И тогда посмотрим, выполнят ли трапезундцы мои требования, переданные им два дня назад.
Фема Халдия, центром которой является Трапезунд, в идеале могла бы выставить в поле до десяти тысяч бойцов, фему. Однако фактически, из-за грабительского отношения последних базилевсов к собственному народу, многие стратиоты – воинское сословие, из которого формируется ополчение, – просто разорились. Так что на практике численность наших здесь врагов могла бы достигать шести, от силы семи тысяч разномастно вооруженных и подготовленных воинов. Впрочем, моему «войску» и их хватило бы за глаза, но с гибелью Офской хилиархии общая численность фемы сократилась, да и повторного набега в Трапезунде никто не ждал. Судя по словам допрошенных мною жителей предместий, не успевших бежать в город, в распоряжении стратига Халдии сейчас находится примерно две тысячи боеспособных мужчин, коих он сможет вооружить и поднять на стены. Оставшиеся стратиоты фемы разобщены, и думаю, что пока они сумеют сорганизоваться, определиться с командирами и прийти на помощь городу, пройдет не менее недели.
Этого времени, надеюсь, нам вполне хватит.
– Ну что, как считаешь, примут ромеи твое предложение?
Георгий подошел незаметно, видимо, я слишком глубоко задумался, смотря на мощные крепостные стены Трапезунда. При виде старого, надежного товарища, воистину первого друга еще с Копорского погоста, на моих губах заиграла улыбка.
Как оказалось, Тимофей и Михаил, мои верные соратники, с которыми я прошел весь путь от бойни на льду Ловати до победы над Тагиром, сумели благополучно добраться до Новгорода, где и передали мое предупреждение Георгию. Вначале, правда, десятник скептически отнесся к «секретной информации» о нападении Всеслава Брячиславича, но когда князь-оборотень действительно пошел на город, Георгий решил подстраховаться и отправил в Белоозеро всю семью. В бою с полочанами приняли участие все мои соратники, и по прибытии десятник подробно рассказал мне о ходе битвы.