– Братья! Нас меньше, так атакуем же первыми и сломим дух ромеев! Мертвые срама не имут, а кто уцелеет, будет до смерти ходить в моей личной дружине! Бей!
– Бей!!!
Рев трех десятков глоток бойцов абордажной команды раздался над палубой, вторя боевому кличу вождя. Между тем Ростислав, бросив очередной взгляд в сторону приближающегося панфила, зычно закричал:
– Щиты приготовить! Стрелами – бей!
Стоящие на носу воины послушно вскинули луки, и в этот же миг с византийского корабля взмыли в воздух десятки стрел. Я едва успел поднять свой щит, а вот наши застрельщики только-только спустили с тетивы свои смертельные снаряды, как в их плотную кучу врезались вражеские стрелы. Едва ли не половина воинов, пронзенные ими, дико вскричав, попадали на палубу, досталось и гребцам. Одна с чудовищной силой врезалась в мою защиту, едва не пробив дерево!
– Приготовились к атаке! Лучники, прячьтесь за бортами, воины – стена щитов!
Вскоре в центре палубы сформировался прямоугольник, со всех сторон укрытый круглыми щитами. Византийцы вновь и вновь отправляли стрелы в смертоносный полет, но те лишь ранили нескольких гребцов, да одного воина – настолько плотно мы сомкнули края защиты! Но вот корабли поравнялись, предварительно спрятав весла, – и в тот же миг в воздух с панфила взвились десятки абордажных крючьев.
– Как только притянут нас, атакуем клином! Андрей… – Ростилав помялся, но лучше моей кандидатуры (все же и броня, и харалужный клинок, и чекан из «небесного металла») действительно не сыскать. – Идешь на острие.
– Ясно! Радей и Георгий, держитесь рядом с князем!
Мои бездоспешные богатыри лишь согласно склонили головы, и в этот миг византийцы потянули за канаты «кошек», притягивая к себе либурну.
– Лучники, приготовились! Воины – бей!!!
– А-а-а!!!
Я бросился вперед, но уже на границе между судами тяжелый встречный толчок щит в щит отбросил меня назад – и я едва успел закрыться от свалившегося сверху, чуть изогнутого клинка-парамериона. Мощный удар разрубил топорище и пробил стальную окантовку защиты в пяти сантиметрах от головы. Но прежде чем противник освободил оружие, я присел на колени и с силой вонзил заостренный обрубок древка в бедро ниже кольчужной юбки. Византиец взревел от боли, и ударом щит в щит я опрокинул его назад, одновременно выхватив меч.
Движение, освободившее клинок из ножен, продолжилось атакой, встречной вражескому клинку. Харалуг свободно перерубил парамерион византийца, лишив его оружия, а обратное его движение пробило стальной шлем у виска врага. Свалив его, я все же сумел перейти борт корабля, принимая очередной удар на щит и яростно коля в ответ…