Артефакт. Эпизод второй (Останин) - страница 81

Я поднялся. Охнул, когда голень взорвалась болью. Перенес вес на левую ногу. Прихрамывая вошел в квартиру. О том, чтобы сразу лезть в драку, даже не подумал. Сейчас, по моему глубокому убеждению, я эсбэшнику мог только помешать.

Из коридора мне стало видно больше. Я заметил в одной из комнат женщину. Глаза расширены от страха, руки зажимают рот. Одета в домашний халат, довольно короткий, чуть выше середины бедра. В таком перед мужем ходят, если свадьба недавно была, либо и правда, перед любовником. Какого хрена, тогда, спрашивается, этот придурок стрелял?

Сделав еще шаг вперед, я оказался совсем рядом с дерущимися мужчинами. Долгую секунду наблюдал за тем, как они душат друг друга, потом примерился, и одним выверенным пинком в голову закончил поединок. Боец, я может, и не бог весть какой, но в утихомиривании задержанных опыт имел не слабый.

Дерябин еще несколько мгновений продолжал сдавливать горло противника. Потом сообразил, что тот уже обмяк, и разжал ладони.

— Что. Так. Долго.

От короткой потасовки его дыхание сбилось, и всю фразу за один заход он не осилил.

— Нога болела. У тебя наручники есть?

— Да. Щас.

Он завозился, встал на колени, и принялся упаковывать бессознательное тело своего противника. Я обратил внимание, что вместо штатных металлических браслетов, которые обычно используют полицейские, он использовал тонкие пластиковые стяжки.

Гущева так и продолжала стоять без движения, глядя на возню безопасника над телом «любовника». Я решил, что сейчас очень удачное время ковать железо, и рявкнул.

— Гражданка Гущева!

Ее перепуганный взгляд переместился на мое лицо. Она медленно отняла руки ото рта, выдохнула.

— Д-да?

— Кто этот человек?

— Охранник…

Нормальный такой охранник! Только дверь открыл, сразу стрелять! Это же какая такая организация подобных «специалистов» в аренду сдает? Впрочем, я понимал, кого он тут представляет. Точнее, догадывался — любое другое объяснение не укладывалось в рамки сложившейся версии.

— Его прислала Мухина?

Непонимающее выражение на лице. Я про себя выругался.

— Жрица Лада?

— Да.

— Зачем?

Тут до парализованного вторжением, пальбой и дракой сознания женщины, стало что-то доходить. Она выпрямилась, гневно сверкнула глазами.

— По какому праву вы ко мне врываетесь?

Закончивший с охранником Федор, поднялся, ткнул ей в нос раскрытое удостоверение, и буркнул.

— Дура. Это твой палач, а не охранник.

Нижняя губа Альбины сразу же задрожала. Она еще пыталась держаться, но, видимо, уже и сама догадалась, зачем глава секты приставила к ней человека.

— Вы не имеете права… — в голосе, впрочем, решимости уже не было.