В самом деле, его имя, произнесенное громко, удивило многих гостей.
Вскоре после прихода лорда Редж подошел к Роберту, и взяв его под руку, сказал:
— Позвольте мне познакомить вас с лордом Фельбругом, одним из моих лучших друзей.
— С удовольствием, — отвечал Роберт.
Тогда Редж подвел де-Керваля к лорду Фельбругу, окруженному в эту минуту Брэддоком, Пильдом, Бруггилем и Марбеном.
— Милорд, — сказал адвокат голосом, которому он напрасно старался придать спокойствие, — имею честь представить вам господина де-Керваля. Господин де-Керваль, лорд Фельбруг!
Представленные обменялись поклоном.
Роберт поднял голову и взглянул на человека, которому его представили. Но вдруг он страшно побледнел, с ужасом отступил несколько шагов и зашатался.
Зрители этой странной сцены стояли молчаливые и взволнованные.
Однако доктор Марбен кинулся к Роберту и поддержал его, говоря:
— Что с вами?
— Ничего… ничего! — прошептал Роберт, не будучи в состоянии отвести глаз от лорда Фельбруга. — Простая дурнота!
— Вероятно, это от жару! — счел нужным прибавить доктор.
Роберту де-Керваль показалось, что он узнал глаза злодея Вильки.
Опираясь на доктора, Роберт прошел в соседнюю комнату. Там он просил доктора оставить его одного. Он открыл окно, и свежий воздух успокоил его разгоряченную кровь.
Не ошибся ли он?
Его ум, полный только что рассказанным преступлением, не сделал ли его игрушкой мнимого сходства?
Отдаленное и неопределенное сходство не могло ли произвести нечто вроде галлюцинации?
Лорд Фельбруг был знаком большой части присутствовавших. Роберт слышал много раз в обществе его имя. Он знал, что лорд Фельбруг жил прежде в Нью-Йорке.
Следовательно, он должен был отогнать от себя это глупое подозрение, над которым его сестра наверно бы опять посмеялась.
Однако решившись вполне убедиться в своей ошибке, Роберт снова вошел в гостиную.
Разговор только и шел, что о лорде Фельбруге. Роберт прислушался.
Все хвалили лорда за его богатство, его щедрость, его аристократические манеры. Рассказывали, что он приехал из Лондона, куда правительство призывало его на три года. Он приехал с тем, чтобы окончательно поселиться в Нью-Йорке, где жил его отец.
Слушая все это, де-Керваль рассматривал лорда Фельбруга и убеждался, что, исключая взгляда, он ни в чем не походил на Вильки.
Его волосы на голове и бакенбардах были того белокурого цвета, который исключительно принадлежит сынам Альбиона. Цвет лица был бледный. Голос отличался замечательной нежностью.
Выражения дружбы и уважения, встретившие лорда Фельбруга, припомнились Роберту, и он начал убеждаться в своей ошибке.