Олени недаром уходили летом на север — здесь их не так тревожили мошки и комары. Здесь вволю наедались они листьями и ягодами кустарников. Между кочками светлыми пятнами белел олений мох.
Охотники каждый день возвращались к стоянке с богатой добычей. Они подкрадывались к зверям ползком, подкарауливали их в кустах у водопоя и уходили порой довольно далеко от Большой реки.
Впрочем, она уже давно перестала казаться им большой. Женщинам приходилось тащить тяжёлые свёртки мехов, число которых увеличивалось с каждым переходом. Зато ночью меха спасали их от стужи и холодных туманов. Костры разводили сухими сучьями кустарников.
Один раз они попали в крупнобугристую торфяную тундру. Кочки-бугры величиною с высокий шалаш были раскиданы по всей равнине. Сверху кочки были покрыты сухими лишайниками и белыми цветами морошки. Пробираться между ними было тяжело. Наконец охотники ещё издали заприметили голубое озеро и поспешили к нему, чтобы скорее выйти из бесплодных и мёртвых бугров.
После долгой и утомительной ходьбы они очутились во влажной низине озера, окаймлённого широким кольцом зелёных кустов ивняка, и здесь присели отдохнуть. Вдруг Улла толкнул Волчью Ноздрю и показал пальцем в сторону. В отдалении они заметили другие «бугры», которые на их глазах шевелились, переходили с места на место.
— Хуммы! — шепнул Ао.
Действительно, это были мамонты. Они медленно пробирались по течению узенькой речки, густо заросшей корявыми кустами. Речка была узка, и воды издали не было видно. Только полоска береговых ивняков обозначала её извивы. Хуммы ломали хоботами ветки и отправляли их в свои ненасытные рты. Широкие уши шевелились и топорщились. Детёныши то спускались в воду, то вылезали на берег.
— Это они! Они! — шептал Улла, вглядываясь в стадо.
Ему казалось, что он узнаёт колоссального старого самца, которого он преследовал с горящими хвойными ветвями.
Волчья Ноздря восторженно смотрел на мохнатых великанов. В нём вспыхнула страсть прирождённого охотника.
Хуммы — ведь это не простая добыча. Это добыча из добыч! Один хумма в ловушке — и сыт целый посёлок! И не один день, а много, много и ещё много. Месяц родится, станет толстым, похудеет и умрёт. Вот сколько дней будут сыты люди посёлка. Хумма — это гора мяса. Его горб — гора жира. Его шерсть — гора волос. Охотники сплетут из шерсти крепкие верёвки, силки для птиц, привязи для ловушек на горностаев. Бивни хуммы — костяные бревна. Из них делает Тупу-Тупу кинжалы, ножи, иглы, а искусник Фао — чудесные украшения, застёжки на одежды, изображения Матери матерей. Мало ли что может сделать из них искусный резчик! А сердце? Кто съест сердце хуммы, сам станет как хумма. Никакой зверь не одолеет его. И колдун Куолу будет бессилен делать зло. Недобрый глаз потеряет силу. Дурной ветер не принесёт вреда. Охотником из охотников станет тот, кто победит хумму. О нём будут петь песни люди Большой реки. А рёбра? Рёбра пропитаны жиром. Они горят, как дрова.