Первую половину ночи стоянку охранял Юм, самый молодой в отряде, не знавший женщин юноша. Вождь взял его за быстроту и неутомимость в беге, за зоркость глаз и обострённый нюх. Ночь была тёплая и лунная. Чтобы не привлекать внимания, костёр пригасили, оставив тлеющие угли. Юм сидел на обомшелой кочке, подтянув колени к животу. Время от времени он вытягивал шею, вслушивался, ловил ноздрями воздух и опускал голову на колени. Ничто не тревожило юношу. Слабый ветерок тянул к реке, запах зверя, даже хищного, охотник почует издали. Юм задремал…
Какой-то тягучий, однообразный шорох потревожил его. Охотник стряхнул дремоту, приподнял голову — ни запаха, ни подозрительного шума. Юм внимательно вглядывался в заросли, откуда долетел до него шорох, но ничего настораживающего не видел. Лишь на вершинах кустарников едва уловимо покачивались листья от движения воздуха. Вдруг совсем рядом шелохнулась трава, над ней поднялась ромбовидная голова огромной змеи. Таких охотнику видеть не приходилось. От неожиданности Юм вскрикнул, вскочил на ноги, хватаясь за топор, но змея прыгнула развернувшейся пружиной, обвила юношу кольцами холодного сильного тела. Подоспевший Манг ухватил змею за шею и, собрав всю силу, переломил ей позвоночник, а кольца вокруг Юма продолжали медленно сжиматься. В дело пустили ножи, протыкая и разрывая тело гадины. Юм тяжело дышал, мускулистое кольцо, опоясав грудь, давило будто железным обручем… Но вот объятия змеи ослабели, кольца начали раскручиваться. Подхватив Юма, охотники отбежали в сторону. Желтобрюхий питон, длиною в два человеческих роста, свивался в клубок и, развиваясь, со страшной силой хлестал хвостом, ломая кусты. Его добили, разрубили на куски, тут же развели костёр, поджарили и съели. Насытившись, улеглись спать. Для охраны вождь оставил Манга.
Дни стали короче, а тёмные ночи длиннее. Деревья стояли в жёлтых шкурах, небо затянули серые тучи, то и дело моросил дождь, а отряд Кри не возвращался. Женщины лесного племени сшивали шкуры сухожилиями, готовили тёплую одежду и обувь. Мужчины перекрыли жилища толстым слоем тростника. В центре каждой хижины вырыли углубление для костра и обмазали его глиной, а в конических кровлях проделали отверстия, чтобы выходил дым. Это новшество ввёл Гирр и на глазах всего племени испытал его в одной из хижин.
В поселении семь жилищ, в шести из них размещалось по двадцать — двадцать пять человек, не считая детей. В седьмой жил один Султ. Зимой потребуется много дров, поэтому несколько мужчин рубили кустарники, а старухи и дети целыми днями носили их из леса.