— Конечно, хотя ты не нуждаешься в представлении, Чейз. Твое имя и твоя популярность всем известны. Ты что-то чувствуешь насчет Кинкейда?
Чейз до сих пор не придумал слова, определяющего его состояние, когда он ощущал убийцу. В словаре не было подходящего слова, чтобы описать его чутье на убийство. Просто в его мозгу происходило какое-то затмение, дававшее ему возможность войти в ад через личную дверь самого дьявола.
— Назовем это просто любопытством, Фрэнк.
— Хорошо. Я позвоню Джеку Шеннону. Возможно, он сам не вел расследование, но у него наверняка собраны все факты. Его специализация — смерть в среде богатых и известных людей, и у него безошибочный инстинкт на убийц. Это очень важный талант, в городе, где каждый считает себя актером.
— Ты можешь связаться с ним сегодня вечером?
— Прямо сейчас. Думаю, что я застану его, потому что он сейчас расследует дело серийного убийцы, который душит красивых молодых женщин с помощью гитарной струны. Джек слышал о тебе, Чейз, и я уверен, что ты можешь воспользоваться его помощью. Он мастер раскрывать убийства, в которых есть какая-то мотивировка: деньги, страсть, ревность или убийства, где убийца и жертва знают друг друга. А ты специалист по бессмысленным убийствам, когда убийца не знаком со своей жертвой. Я попрошу Джека непременно тебе позвонить.
Ожидая звонка от лейтенанта Джека Шеннона, Чейз размышлял о «специализации» убийц, данной Фрэнком. Шеннон занимается убийствами, тщательно спланированными и имеющими перед собой цель — деньги или месть, а он специалист по другому виду убийц. Можно подумать, что серийные убийцы не имеют мотива или расчета, словно у этих психопатов нет воли или контроля над собой, словно они по какой-то причине не могут себя остановить.
Чейз Карлтон знал правду о людях, которые убивают снова и снова, руководствуясь только одной причиной: возбуждающим удовольствием от вида крови. Вот что их привлекало. А как же быть с расчетом и контролем? Их расчетом было наведение ужаса, контролем — полное хладнокровие, а не просто горячее желание удовлетворить свою страсть. Так неужели они настолько беспомощны, что не способны остановиться, прекратить убийства? Чейз знал, что это не так. Люди, в чьи умы он проникал, прекрасно отдавали себе отчет в том, что творят зло, но делали это с ужасающей простотой, потому что сами этого хотели.
Защитники серийных убийц утверждали, что «эти бедняги» тоже в некотором роде жертвы и они совершают преступления лишь потому, что у них нет самого важного ингредиента — совести. Возможно, когда-то она существовала в виде маленького зернышка, которое при хорошем уходе пустило бы в их сердцах корни. Но это зернышко не укоренилось в них, потому что ранние годы их жизни были лишены любви, и они видели только насилие и жестокость.